Петербургской промышленности приходится решать две большие задачи — заменять западных поставщиков материалов, комплектующих и оборудования, чтобы не прерывать деятельность, и расширять собственное производство «выбывающей» из-за санкций продукции. Эти задачи — взаимозависимы: как правило, чтобы наладить собственное производство и заместить импорт, нужно воспользоваться, в той или иной степени, импортными компонентами. Насколько пострадали предприятия города из-за проблем с поставками и в какой степени промышленность региона может стать самодостаточной, РБК Петербург обсудил с председателем профильного комитета Кириллом Соловейчиком.
— Ваш коллега, вице-губернатор Ленинградской области Дмитрий Ялов, рассказал о предприятиях региона, которые уже закрываются и находятся в простое; их немало. Сколько предприятий, о которых вы знаете, могут закрыться в Петербурге?
— Я не буду обсуждать ситуацию в соседнем регионе, не изучал ее глубоко. В Петербурге нет тенденции к закрытию промышленных предприятий. Есть несколько проблемных сегментов, испытавших влияние антироссийских санкций больше, чем другие — это, прежде всего, автопром. Расположенные в городе поставщики автопрома тоже находятся в сложной ситуации ввиду того, что они работали на конвейер, который временно остановлен. В других отраслях сложности, так или иначе, преодолеваются уже сейчас без остановок заводов.
— Производители автокомпонентов уйдут с рынка, если заводы Nissan, Hyundai и Toyota так и не возобновят работу?
— Мы прикладываем все усилия вместе с головными предприятиями для того, чтобы они как можно быстрее запустились. Я бы не хотел рассуждать в логике, что эти заводы прекратят работу. Что касается производителей автокомпонентов, то все они разные — даже в структуре поставщиков международных компаний были предприятия, достаточно хорошо диверсифицированные по своим потребителям. Автопром занимал большую, но не стопроцентную долю, в их сбыте. Есть поставщики, которые почти не пострадали, потому что имели большой диверсифицированный внутренний рынок, а есть те, кто работали только на экспорт — тем сложнее всего. Сейчас мы стараемся оперативно перенаправить их на другие рынки. На днях в нашей Торгово-промышленной палате была встреча с почетными консулами из разных стран, и мы обращали их внимание в том числе на эти предприятия. Например, у нас есть производитель, более 10 лет успешно выпускающий металлические детали и аксессуары для автомобилей; он вполне может освоить другие рынки. При том, что переориентация на новых потребителей — сложный процесс, еще сложнее — накопить экспортные компетенции. Когда они есть, это серьезный потенциал.
— В марте вы говорили о том, что проводите мониторинг состояния цепочек поставок промышленных компаний. Что выяснилось — какая примерно доля в этих цепочках выпадает из-за санкций и нуждается в срочной замене поставщиков?
— Слово «мониторинг» не очень подходящее, потому что предполагает пассивное наблюдение. Мы ведем и будем вести изучение ситуации в промышленности, с тем чтобы оперативно на нее влиять. Первое, что мы сделали, — провели опрос 155 системообразующих предприятий обрабатывающей промышленности, выясняя, в чем они видят проблемы и, в том числе, где они видят разрывы цепочек, а где — отказ в поставке. Надо понимать, что это два разных сюжета. Основная часть предприятий в тот момент не видела никаких рисков остановки деятельности, а 30% — говорили о небольших рисках. Мы убедились, во-первых, что предприятия в основном ощущают себя спокойно, в том числе, благодаря сформированным на складах запасам материалов и комплектующих. Во-вторых, мы поняли, что главная проблема для большинства — это электронно-компонентная база, а также инструмент и оснастка. Это отмечают более 45% предприятий, вместе с тем подверженных риску отказа поставки сырья — 21%, оборудования — 19%. Выяснив это, мы сразу же приступили к отраслевой работе для решения этих вопросов.
— Но вопрос с электронно-компонентной базой нельзя решить в короткий срок — когда имеющиеся запасы импортных электронных компонентов закончатся, то где предприятия планируют их брать? В России такие компоненты не производятся.
— Есть дружественные России страны, которые могут осуществлять такие поставки. Я не слышал, чтобы петербургские компании искали и не нашли компоненты, необходимые для работы. Это могут быть временные решения, не вполне комфортные по цене, срокам и регулярности поставок, но, во всяком случае, пространство для маневра у нас есть.
— Маневра для чего?
— Конечно, для наращивания собственных конструкторских и производственных компетенций! Не буду утверждать, что в части электронно-компонентной базы мы быстро заместим импорт — нет, здесь мы начали с редизайна плат на ту компонентную базу, которая сейчас доступна российским компаниям, взамен той, что поставлялась из недружественных стран. Причем, сложившаяся ситуация позволила подсветить сильные компетенции в сфере электроники, которые существуют внутри страны, в том числе, и в Петербурге. Сейчас мы сформировали консорциум из малых гибких эффективных предприятий, называемых у нас в стране дизайн-центрами. Это не просто предприятия, способные быстро проектировать электронику под потребности того или иного производства, — они еще обладают собственными сильными поставщиками и своими логистическими цепочками. То есть это не стартапы, а зрелые инжиниринговые фирмы, экспертные и очень маневренные. Даже крупные предприятия нам говорят: не ожидали, что компании такого уровня есть в Петербурге. Мы познакомили их друг с другом; они разработали план и реализуют его.
— Когда этот сформированный консорциум выпустит первую продукцию?
— Уже выпускает. Это небольшие объемы, штучное производство, но критически важное для жизнедеятельности крупных производителей. Когда наши крупнейшие предприятия видят, что управляющие системы их производственного оборудования включают платы с электронной «начинкой», поставляемой из недружественных стран, консорциум получает заказ на редизайн. Результат работы — плата с тем же функционалом и производительностью, но на доступной электронно-компонентной базе.
Конечно, надо учиться создавать собственную электронно-компонентную базу, строить большие производства, но это вопрос уровня Российской Федерации, а не Петербурга. Хорошо, если рынка России хватит для экономики проекта такого производства — рынка Петербурга точно не хватит. Заводы по выпуску электронных компонентов сейчас обслуживают весь мировой рынок; их экономика на это заточена.
— Будут ли построены в Петербурге новые производства в других отраслях? Вы знаете о запуске инвестиционных проектов в этом году — или подготовке к запуску?
— Они постоянно запускаются. Я упомянул сегмент промышленного инструмента и оснастки. Мы выявили, кто производит в Петербурге оснастку того или иного вида; собрали производителей вместе с предприятиями-потребителями, которые указывали, что у них возникли сложности с поставками этой продукции из-за рубежа. Был предметный разговор; из него сразу вылилось два проекта, которые уже даже финансируются региональным и федеральным фондами развития промышленности. Коллеги наращивают свои мощности, чтобы обеспечить производство большей части необходимого инструмента в нас в Петербурге.
— То есть, расширяются действующие площадки, а не строятся новые?
— Это логично — у них есть готовая производственная база, есть накопленные компетенции, и сейчас они видят сопутствующие рынки, которые можно удовлетворить с этими компетенциями, дополнив их. Построить завод с нуля — сложнее. Хотя есть примеры и такого строительства.
Сам термин «импортозамещение» возник не сейчас, и создание импортозамещающих производств — не новинка для Петербурга. В конце прошлого года мы запустили несколько классических проектов импортозамещения — например, создав здесь, в городе, гидроцилиндры для Биржевого моста. Это довольно сложный механизм, который выпускался за рубежом. Мы провели кропотливую работу вместе с проектантами моста и производственными специалистами — в результате, наше объединение «Алмаз-Алтей», имея компетенции в проектировании похожих механизмов, разработало и выпустило новые изделия — сейчас они проходят тестовую эксплуатацию. Таких примеров будет много — десятки поступают на рассмотрение регионального Фонда развития промышленности; в частности, производство новой номенклатуры шлифовального инструмента — в мае получило одобрение и будет профинансировано Фондом.
— Все-таки важный вопрос — строительство новых заводов, с нуля. Потребность в них была всегда, сейчас увеличилась — есть ли возможность строить? Обращаются ли к вам инвесторы, готовые финансировать строительство предприятий?
— Такие проекты есть, но они еще в стадии переговоров. Инвесторы не только приходят — мы их активно ищем. Есть направления, в развитии которых город особенно заинтересован — это и фарма, и пищевое производство, и радиоэлектроника, и производство инструмента, и ряд других. Мы ищем инициаторов проектов в этих сегментах, потом помогаем им найти рынок сбыта, сформировать проект и цепочки партнеров для его реализации.
— А кто инвесторы?
— Сейчас это российские компании. В последний месяц я не помню, чтобы обращались иностранные компании, хотя, безусловно, мы ожидаем интерес от компаний из Турции, ОАЭ, Китая.
— Эксперты считают, что Китай может построить свои, а также совместные, производства у нас — в России, в Петербурге. Вы согласны с этой гипотезой?
— Это зависит от двух сторон — как от желания Китая, так и от наших намерений, выраженных в нормативных документах. Степень открытости рынка для иностранных инвесторов — это динамичный показатель; постановление правительства, регламентирующее необходимый уровень локализации иностранных предприятий, периодически дорабатывается. И сейчас эффективная для нашего рынка степень открытости — вопрос дискуссионный. Готов ли Китай при таком уровне своего промышленного развития заходить с проектами к нам — тоже вопрос, потому что он не нуждается остро в новых площадках, у него все есть.
Мне кажется, в течение года нам не стоит усложнять доступ иностранным промышленным инвесторам к нашему рынку, потому что нужно насытить его продукцией, которая применяется в наших производственных системах, оборудовании, и так далее. Протекционистская логика с выставлением повышенных барьеров для меня стратегически более близка. Но собственные новые предприятия не будут открыты моментально, и, дожидаясь их запуска, мы усложним жизнь другим производствам — потребителям продукции промышленности.
Таким образом, работа, на мой взгляд, должна состоять из двух фаз — обеспечения поставок, необходимых промышленности в ближайшие месяцы, и расширение номенклатуры производимой в стране продукции — в ближайшие годы. В этом производстве могут участвовать инвесторы из дружественных стран, выполняющие разумные требования в части локализации. Возможно, регуляторику стоит смягчать, чтобы она стимулировала совместную работу с ними.
— Насколько сейчас петербургская промышленность зависит от импорта — и в какие сроки возможно эту зависимость снизить?
— Я уже приводил грубую оценку: валовый выпуск промышленности Петербурга составляет более 3 трлн рублей. Объем промышленного импорта из недружественных стран — это примерно 1 трлн рублей.
— То есть, зависимость Петербурга от «недружественного» импорта — 30%?
— Я по-другому смотрю на этот вопрос. Зависимость — точно ниже 30%, потому что часть ввезенной продукции напрямую продается потребителю, а часть включается в наш выпуск в составе производимых изделий. А вот 1 трлн рублей — это однозначно наша возможность. На этот триллион, в самом оптимистичном варианте, можно увеличить промышленное производство Петербурга в рамках импортозамещения. Очевидно, что этого крайнего значения достичь тяжело — но таков объем перспективного рынка, открывшегося из-за ухода западных поставщиков. И, почти ежедневно встречаясь с промышленниками, я вижу, что многие — воодушевлены.
Что касается сроков достижения независимости от импорта — думаю, что такую цель ставить не нужно. Особенно на уровне региона. Мы, хоть и имеем статус федерального города, являемся субъектом страны, но и у нас разветвленная кооперация с другими регионами. Мы точно не должны строить какую-то обособленную, самостоятельную экономическую систему. И кооперация с другими странами тоже нужна — помимо недружественных государств, есть еще 2/3 планеты. Безусловно, надо шире диверсифицировать партнеров, чем это было раньше, и увеличивать долю локализации критически важной для развития промышленности продукции — средств производства, электронно-компонентной базы. В этих сегментах степень нашей зависимости оказалась слишком высокой. Наоборот, пищевая промышленность работает стабильно даже в условиях санкций — есть импортные ингредиенты, оборудование, но в целом это индустрия, работающая с опорой на свои силы. Сейчас есть возможность создать еще несколько таких больших индустрий.
— Производить все самим — невозможно?
— Импорт — это в том числе конкуренция, стимулирующая качественное развитие национальных компаний и формирующая технологический суверенитет. Не надо недооценивать его значение.
Подготовила Елена Кром
