Потерянные из-за санкций экспортные контракты российские, в том числе петербургские, компании могут в значительной мере заместить путем налаживания контактов с новыми партнерами и расширением сотрудничества с существующими в странах условного «Востока», включающего «дружественные» страны СНГ, Азии, Ближнего Востока, Африки, Латинской Америки. А вот заместить потерянные импортные поставки (оборудования, комплектующих, сырья) таким способом гораздо сложнее.
Экспорт уже «на Востоке»
Более или менее точных данных о потерях во внешнеэкономической деятельности компаний Петербурга пока найти не удается. Сколько потеряла экономика Петербурга из-за разрыва или приостановления экспортных контрактов неизвестно даже приблизительно. Но, по мнению директора Центра прикладных исследований и разработок НИУ ВШЭ — Санкт-Петербург Александра Курячего, потерь здесь гораздо меньше, чем по импорту. «Несырьевые экспортные поставки из Петербурга в «недружественные» страны всегда были небольшими как по номенклатуре товаров, так и по объемам, — утверждает эксперт. — Экспорт товаров с более или менее высокой добавленной стоимостью обычно осуществляется как раз на условный «Восток» — в страны СНГ, Азии, Ближнего Востока, Африки, Латинской Америки. Хотя некоторые компании пострадали из-за прекращения своего экспорта на Запад, но существенного влияния на экономику Петербурга это не оказало».
Таким образом, по мнению эксперта, в экспорте резкого «разворота на Восток» Петербургу не требуется — потому что по большому счету он уже там. Это подтверждают представители бизнеса. Те компании, которые все же пострадали, расширяют свои восточные контакты и ищут новые (см. «Бизнес пошел на «Восток»). Насколько им удастся заместить потерянные объемы, большинство пока оценить затрудняется.
В экспорте резкого «разворота на Восток» Петербургу не требуется — потому что по большому счету он уже там.
Государство должно помочь
Это зависит как от успехов по налаживанию новых контактов, так и от поддержки усилий бизнеса российским государством. В сфере IT, как утверждает президент НП «Руссофт» Валентин Макаров, страны СНГ будут с удовольствием покупать продукцию российских айтишников и расширять сотрудничество. На развитых рынках «недружественных стран», где россияне продавали в основном услуги по разработке софта и немного готовых продуктов, после введения запретов российские компании, потерявшие около половины экспорта, сумели создать центры продаж вне России, в третьих странах, и продолжают, хоть и в меньшем объеме, работать в качестве поставщиков из третьих стран. «Что касается поворота на Восток, то там не нужны наши услуги по разработке — они сами продают такие услуги, опираясь на дешевый труд своих граждан. Зато в отличие от развитых стран проникновение на их рынок платформенных решений вполне может быть нам по силам, — уверен Валентин Макаров. — И они не слишком опасаются вторичных санкций в этой сфере, потому что понимают, что США — наш общий глобальный конкурент. Они готовы с нами работать, чтобы создавать платформенные решения для своих рынков и повышать свою конкурентоспособность на мировом рынке. Для нас это большая возможность поставлять платформенные решения, включающие продукты и услуги, на развивающиеся рынки, занимающие уже 40% мирового рынка. Мы сейчас активно этим занимаемся».
К сожалению, говорит президент «Руссофта», российское государство недооценивает перспективность этого тренда, направленного, в сущности, на создание «движения экономического неприсоединения» (по аналогии с Движением неприсоединения, образованным в 1961 году по инициативе Джавахарлала Неру в целях отстаивания интересов развивающихся стран в условиях конфронтации холодной войны). Оно может охватить страны с населением в десять раз большим населения Евросоюза. «Но для этого нужна господдержка, а ее сейчас нет. Государство поддерживает развитие IT-индустрии внутри страны, а пострадавший от санкций экспорт никак не поддерживает, даже в виде финансирования маркетинга», — утверждает Валентин Макаров. По его мнению, при правильной государственной политике IT-индустрия сможет компенсировать потерянный экспорт.
Ширпотреб будет
«В импорте ситуация совершенно другая, — говорит Александр Курячий. — Здесь потери для Петербурга гораздо более ощутимые и возместить их будет гораздо сложнее». Впрочем, по его мнению разные категории потребителей приспособятся к новой ситуации по-разному.
«Потребительский рынок, обслуживающий потребности физлиц, достаточно быстро переориентируется — найдет других поставщиков, другую логистику, — считает эксперт. — Конкуренция поставщиков здесь велика, эта сфера достаточно гибкая, она очень оперативно реагирует на перемены». Представители бизнеса это подтверждают (см. «Бизнес пошел на «Восток»). «Рынок недорогих товаров массового спроса в России довольно большой и безопасный, с точки зрения спроса — на ширпотреб из Китая и Турции мы можем рассчитывать», — уверен участник рынка, пожелавший остаться не названным. Крупный дистрибьютер потребительской электроники тоже уверен, что потерянные поставки брендов можно заместить в разных категориях до 85-95%.
Переориентация потребует перестройки
Гораздо сложнее ситуация у промышленных потребителей импорта, утверждает Александр Курячий, и тут «разворот на Восток» сильно затруднен. «Китай может заместить какие-то конкретные детали и компоненты, но значительная часть производств в Петербурге — это дочерние общества зарубежных концернов (автопром, бытовая техника и т.д.), либо отечественные производства, которые работают на оборудовании из «недружественных» стран. В этих случаях Китай нам мало чем может помочь, — считает эксперт. — Когда у компаний закончатся складские запасы у них, а значит, и у экономики Петербурга начнутся серьезные проблемы». Доля импорта из «недружественных» стран в промышленности Петербурга, по данным председателя городского комитета по промышленной политике, инновациям и торговле Кирилла Соловейчика, составляет 29%.
Наиболее драматична ситуация с электронной компонентной базой, которая полностью зависит от импортных поставок. Поставки ключевых, для некоторых производств, чипов из Южной Кореи, Японии и США заместить невозможно. Кое-какую микроэлектронику можно заместить аналогами, но «предприятия столкнулись с тем, что приходится проводить редизайн плат на ту компонентную базу, которая сейчас доступна из дружественных стран», отмечает Кирилл Соловейчик. По мнению Александра Курячего, такая же проблема существует и в фармацевтике — технологии производства лекарств сильно завязаны на «недружественные» страны и хотя Индия в принципе может заместить нам значительную часть потерянных поставок (по расчетам Кирилла Соловейчика, Петербург должен импортировать компоненты для производства 372 жизненно важных лекарств), для продолжения производства заводские линии придется перестраивать.
Технологии производства лекарств сильно завязаны на «недружественные» страны и хотя Индия в принципе может заместить нам значительную часть потерянных поставок, для продолжения производства заводские линии придется перестраивать.
Китай — не панацея
Как говорят представители бизнеса, в некоторых отраслях промышленности заместить исчезнувшие поставки будет довольно сложно, а то и невозможно — по объективным причинам. Так Алексей Игорев, региональный директор компании «Технофлот», поставляющей сложное современное оборудование для крупных предприятий пищевой промышленности и ресторанов, утверждает, что китайцы смогут компенсировать не более 40% потерянных в Европе поставок — потому что такое оборудование они просто не производят.
Участник рынка, пожелавший остаться не названным, приводит еще один весьма серьезный аргумент. «Для Китая главный рынок - США. Приобретение новых долей российского рынка, где немного богатых потребителей и невысокий технологический спрос, даст Китаю несоизмеримо меньше, чем потеря американского рынка из-за вторичных санкций. Поэтому, если американцы поставят вопрос ребром — китайцы откажутся от поставок в Россию», — уверен предприниматель. Он уверен, что 10-15% наиболее высокотехнологичных товаров, выбывших из-за западных санкций, «Восток» нам не поставит никогда.
В то же время некоторые промышленники говорят о возможности найти производителей комплектующих и в Китае, и в других странах. «Появились новые производители — помимо Китая, это Узбекистан и Вьетнам. Причем, на удивление, их качество, в принципе, вполне достойное — все наши требования по качеству производители соблюдают. Идут навстречу — работают с качеством, что-то там дорабатывают», — свидетельствует Виктория Нестерова, генеральный директор АО «Фирма Изотерм», ведущего российского производителя систем водяного отопления.
Европа ушла не вся
Как утверждают представители ряда компаний, некоторые европейские производители продолжают сотрудничать с россиянами. Так, по словам Алексея Игорева, вначале более половины его европейских партнеров остановили поставки оборудования. «Но потом некоторые стали присылать письма о возобновление работы — поскольку мы не входим в санкционные списки. Меньше всего «отказников» в Италии. Логистика поставок у нас пока не изменилась — по-прежнему возим по суше напрямую из Европы, но приходится быть «на чеку», так как ситуация постоянно меняется», — свидетельствует он.
С компанией «Изотерм» европейские партнеры тоже согласились на продолжение поставок — но попросили изменить логистику. «Мы нашли новые пути — договорились с нашими партнерами в Казахстане. Европейцы повезут комплектующие для нас сначала в Казахстан, а из Казахстана наши партнеры повезут уже к нам», — говорит Виктория Нестерова.
Правда, финансовые условия ужесточились. «Кредитные линии, отсрочки и другие формы лояльности теперь не работают — отгрузка оборудования нам происходит только при стопроцентной предоплате. Которая усложнилась технически (из-за включения ряда банков в санкционный список) и затрудняет работу», — говорит Алексей Игорев.
Логисты — оптимисты
Особый драматизм нынешней ситуации в том, что санкционные проблемы России, обусловленные спецоперацией на Украине, наложились на два других кризиса — мировой экономический кризис, начавшийся в 2019 году, и коронакризис, вызванный пандемией Covid-19. Эти три параллельно развивающихся кризиса усугубили проблемы, в первую очередь логистические.
Санкционные проблемы России, обусловленные спецоперацией на Украине, наложились на два других кризиса — мировой экономический кризис, начавшийся в 2019 году, и коронакризис, вызванный пандемией Covid-19.
Именно с логистикой — как транспортной, так и финансовой (механизмом валютных расчетов) — связывают основные проблемы в импорте эксперты, чиновники и сами предприниматели. «Главной проблемой для поставки техники, например, из Китая является не сами санкционные ограничения или отказ производителя сотрудничать с российским рынком, а именно сложность с оплатой и доставкой этих товаров. То есть сейчас нет проблемы что купить, есть проблема как оплатить и, в некоторой степени, как привезти», — заявил РБК Петербург один из крупных российских дистрибьютеров.
Правда, логисты не унывают и говорят о возможности расширять существующие коридоры, в частности, через ОАЭ и Турцию. «Это достаточно серьезные хабы и в текущих условиях, на мой взгляд, за 3-6 месяцев вполне вероятно перестроить через них порядка 50-60% от всего объема трафика», — считает Андрей Мякин, директор по продажам крупной транспортно-логистической компании СДЭК.
Логистика перестроится
Серьезные перспективы эксперты и участники рынка связывают с транспортным коридором через Иран по Каспийскому морю в Астрахань. «Иран — очень удобный хаб. У нас налажены прямые финансовые расчеты с этой страной. Географически он выгодно расположен, например, для поставок из ОАЭ, которые играют роль некого оффшора по параллельному импорту и могут без проблем расплачиваться за перевозки в Иран грузов для России», — говорит Александр Курячий. Как свидетельствуют участники рынка, этот коридор уже реально формируется — но пока по нему идут нерегулярные поставки малыми партиями. Причина в отсутствии серьезной инфраструктуры (портовой, дорожной) и потребуется, по мнению экспертов, 3-5 лет для того, чтобы коридор нормально заработал.
Впрочем, Андрей Мякин считает, что проблемы логистики будут скорее решаться не обустройством новых хабов и автомобильных коридоров, а развитием железнодорожных и морских перевозок: «В ближайшей перспективе 1-2 лет нам не стоит ждать каких-то больших инфраструктурных проектов, таких как строительство новых хабов или прокладка новых магистралей. Быстрее будет развиваться контейнерная железнодорожная перевозка, так как данная инфраструктура уже существует. Она уже востребована и будет расти, пока не будут решены проблемы с самыми мощными, морскими контейнерными перевозками».
Алексей Мельников, генеральный директор компании «Марвел-Дистрибуция», крупнейшего российского дистрибьютера бытовой электроники, уверен в успехе: «Все крупные технологические гиганты ищут возможности для продолжения сотрудничества. Я думаю, что через полгода или чуть больше мы увидим налаженные цепочки поставок, которые позволят нашим восточным соседям с одной стороны не опасаться санкций, а с другой позволяют обеспечивать необходимым высокотехнологическим оборудованием российский рынок».
Восточные нравы
По словам участников рынков, перспективы «поворота на Восток» в большой степени зависит от способности россиян коммуницировать с представителями «восточного» бизнеса. Потому что такая коммуникация в ряде случаев не проста — в силу существенных различий в обычаях делового оборота. Особенно сложно, говорят предприниматели, наладить отношения с китайцами.
"Перспективы «поворота на Восток» в большой степени зависит от способности россиян коммуницировать с представителями «восточного» бизнеса".
Российские предприниматели на условиях анонимности рассказывают о самых разных проблемах. По словам большинства опрошенных, с азиатами работать гораздо менее комфортно, чем с европейцами, особенно с немецкими компаниями. Европейцы четко соблюдают свои открытые регламенты, договорные условия, предоставляют кредитные линии, отсрочки. У китайцев ничего этого не наблюдается. У них очень трудно получить скидки даже на крупные партии. С ними очень тяжело в плане документации — сертификатов качества, паспортов на товары. У некоторых российских компаний были случаи, когда китайские партнеры поставляли им оборудование совсем не того качества, которое они демонстрировали при заключении договора. Поэтому приходится отправлять в Китай своего сотрудника для приемки отгружаемого оборудования.
«Экономические договоренности с китайцами неоднозначны и ненадежны, — утверждает другой участник рынка. — Вы никогда не поймете, что у китайского партнера на уме, договорились вы в итоге или нет, если лично не знаете его много лет. Это совсем другая культура — она и не западная, где чтут писаные правила, каждую букву контракта, и не российская, где можно договориться по понятиям. В этом смысле проще с Узбекистаном — страна постсоветская, понятия у нас близкие и это перспективный для нас партнер — он наращивает поставки нашим компаниям и транзит западных товаров».
Впрочем, для некоторых предпринимателей проблем тут не возникает. «Мы не разделяем мнение о каких-то коммуникационных сложностях с жителями Китая, — заявил РБК Петербург Андрей Мякин. — Безусловно, у них свой менталитет и свои правила торговли, иные ценности и приоритеты. Та аргументация и те мотиваторы в продажах, которые мы используем у нас, будут в меньшей степени или вообще не будут работать в Китае.
При двустороннем понимании обоюдной выгоды в формате win-win можно спокойно вести бизнес. Важно продемонстрировать скорость получения денежных средств и поддержку в части безопасности и гарантии сделок, которые вы можете обеспечить со своей стороны для китайских партнеров».
