Дефицит кадров, создавая очевидные острые проблемы, одновременно оказывает благотворное действие на бизнес: заставляет компании заглянуть «внутрь себя», найти изъяны в управлении и приступить к организационным реформам. В случае промышленных предприятий, возможностей для улучшений оказывается на удивление много: первые же шаги в сторону организационных реформ дают яркий эффект в виде десятков «сэкономленных» сотрудников. Этим объясняется рост популярности среди петербургских компаний технологии «бережливое производство», внедрение которой стимулирует нацпроект «Производительность труда». РБК Петербург пообщался как с участниками этого проекта, так и с предприятиями, внедряющими другие подходы, чтобы выяснить, как далеко они продвинулись в борьбе с дефицитом кадров, и насколько заметно это движение в масштабе региональной промышленности.
Дефицит рационального управления
Технология «бережливое производство» популярна в том числе потому, что позволяет существенно повысить эффективность производства без инвестиций. «В большинстве случаев менеджмент предприятий в силу разных обстоятельств эти возможности ранее не использовал, — утверждает директор по операционной эффективности Регионального центра компетенции в сфере производительности труда (оператора национального проекта «Производительность труда» в Санкт-Петербурге) Федор Дмитриев. — Задача нацпроекта — подсветить им точки роста, побудить предприятия повышать производительность без привлечения дополнительных ресурсов — просто грамотно построив бизнес-процесс».
Эффективная организация производства предусматривает целый набор мер. Помимо рационального использования персонала на операциях, это еще и, например, эффективная организация рабочего места. «Инструменты должны быть разложены так, чтобы работник не тратил лишнее время на поиск нужного инструмента. Так же с поиском нужной детали на складе и т.д. Казалось бы, все это мелочи, но если каждый работник тратит на это 15-20-30 минут, то в сумме, по итогам дня у персонала набираются часы нерационально потраченного времени», — поясняет Федор Дмитриев.
Организационные усилия дают значимый результат, потому что сама проблема дефицита персонала имеет организационные причины, уверен председатель городского Комитета по труду и занятости населения Дмитрий Чернейко. «Самая большая проблема на рынке труда — это инерция мышления. Работодатели привыкли к тому, что кандидатов много и они стоят дешево. Поэтому основная задача HR — найти и нанять новых сотрудников. Сегодня такая модель не работает», — сказал он ранее на круглом столе РБК Петербург «Внутренний ресурс».
Компании, осознавшие необходимость управленческих изменений, успешно решают кадровые проблемы, продолжил Дмитрий Чернейко, и это очень заметно на примерах петербургских компаний — участников нацпроекта «Производительность труда». Всего их 281, по данным на май 2024 года, за время действия нацпроекта выработка на производственных потоках, где внедрялись улучшения, в среднем выросла на 44%, а время производства продукции сократилось на 28% — без дополнительных вложений и расширения штата. Экономический эффект от внедрения бережливых технологий, по оценке самих руководителей предприятий, в 2022 году составил 2,6 млрд руб., а в 2023 году уже 5,17 млрд руб. «В масштабах страны рост производительности труда на 1% эквивалентен эффекту от нового найма 720 тыс. человек. Это колоссальный ресурс и потенциал», — отмечает глава Комитета по труду.
В масштабах страны рост производительности труда на 1% эквивалентен эффекту от нового найма 720 тыс. человек
Как показывает практика, свидетельствует Федор Дмитриев, грамотное выстраивание бизнес-процессов позволяет в довольно короткие сроки (от полугода до 2 лет) увеличить производительность на 40-50%. «И только после этого имеет смысл инвестировать в передовые промышленные технологии. Без выстраивания бизнес-процессов такие технологии не дадут желаемого эффекта», — утверждает эксперт.
Вплоть до безлюдного производства
Передовые, современные инструменты на предприятиях применяются уже довольно давно. Например, на целом ряде петербургских производств в области приборостроения сами предприятия изготавливают мелкие детали на 3D-принтерах — это проще и быстрее, чем искать контрагента на стороне. Многие предприятия используют промышленный интернет вещей. Уже несколько лет в Петербурге активно применяют на практике технологию цифровых двойников, которая дает впечатляющий эффект, в том числе, в производительности.
Например, с помощью технологии цифрового двойника, разработанного Инжиниринговым центром «Центр компьютерного инжиниринга» (CompMechLab®), НПО по переработке пластмасс им. «Комсомольской правды» построило «Антарктические сани» — металлокомпозитный прицеп для перевозки в экстремальных условиях крупногабаритных и тяжелых грузов, весом до 60 тонн. Проект был реализован в рекордно короткие сроки — заказ получен в мае 2018 года и сдан к 1 ноября 2018 года. Как сообщил РБК Петербург глава CompMechLab® Алексей Боровков, при выполнении такого заказа традиционными методами — только на проектирование ушло бы больше года. Экономия в сроках, соответственно, сберегает и человеческий ресурс.
Внедряет технологию цифровых двойников на производствах и петербургская компания R-Про. «Эти решения повышают степень автоматизации производств, снижают участие людей в трудоемких, а порой и вредных, небезопасных операциях, например, сварочных, вплоть до построения полностью безлюдного производства. Мы проектируем безлюдные производственные участки, которые работают под управлением цифрового двойника, в том числе удаленно — на любом удалении, — говорит президент концерна R-Про Алексей Кораблев. — Например, из Петербурга мы управляем заводским участком на уральском заводе». Как объясняет Кораблев, роботизированный участок заменяет труд нескольких десятков человек. «При внедрении робототехнических комплексов производительность процессов увеличивается в 2-3 раза. При внедрении же цифровых двойников производительность предприятия в целом повышается на 10-15%», — отмечает он.
При внедрении робототехнических комплексов производительность отдельных процессов увеличивается в 2-3 раза. При внедрении цифровых двойников производительность предприятия в целом повышается на 10-15%
Программные роботы освобождают от рутины
Достойно проявляет себя в деле повышения производительности искусственный интеллект (ИИ). Он применяется, в частности, для операций, предусматривающих учет огромного массива информации по стандартной методике — например, в делопроизводстве, при составлении отчетов. Соответствующие программы еще называют «программными роботами».
О впечатляющих результатах применения программных роботов в работе департамента бухгалтерского и налогового учета своей компании свидетельствует Антон Азерников, руководитель проектного офиса ИТ-холдинга Fplus: «Раньше бухгалтер выполнял трудоемкую и многоэтапную операцию: скачивал отчет со всеми поступившими оплатами из почтового клиента, сверял суммы и формировал шаблон в табличном редакторе, данные из которого «втягивались» в учетную систему. Эта работа отнимала много времени — теперь ее выполняет робот». Избавлены теперь бухгалтеры компании и от трудоемкой работы по формированию кассовых чеков при возвращении денег розничному покупателю — их число доходит до 60 в день. Теперь чеки покупателям рассылает робот на основании созданных заявок на оплату.
Роботизация позволила избавить сотрудников от рутинных задач и сэкономить от 15 до 30 часов их работы ежемесячно по каждому роботизированному процессу, сократить число ошибок и справиться с растущими объемами операций без увеличения штатной численности департамента. «Разработка одного программного робота стоила от 250 до 650 тыс. руб. без НДС, в зависимости от сложности проекта, и занимала от 1 до 4 месяцев. Окупаемость инвестиций варьируется от 3 до 4 лет по разным процессам», — сообщил РБК Петербург Антон Азерников.
Значительную экономию, как показала практика, дает применение беспилотных технологий. Так, сельхозпредприятия в 35 регионах России, использовавшие в 2020 году систему автономного управления сельскохозяйственной техникой Cognitive Agro Pilot (разработана компанией Cognitive Pilot), сэкономили в общей сложности более 500 млн руб. — на топливе, сопутствующих материалах, сокращении времени уборочной кампании (количества моточасов) и активной работы комбайнов, амортизации оборудования, продлении срока активной работы техники до капитальных инвестиций, снижении роли человеческого фактора, оптимизации бизнес-процессов и других параметров. Поскольку установка Cognitive Agro Pilot на каждый из 350 комбайнов стоила в среднем 800 тыс. руб., получается, что система окупилась уже за первый сезон и даже принесла прибыль — около 600 тыс. руб. с каждого комбайна.
Впечатляющие эффекты демонстрирует применение ИИ в сегменте речевых технологий, разрабатываемых компанией ЦРТ и применяемых крупнейшими банками и телеком-компаниями. В контактном центре Мегафон речевая аналитика позволила переквалифицировать 20% специалистов контроля качества в коучей. Речевая аналитика ЦРТ обрабатывает 98,5% звонков розничных клиентов Билайна, охватывает более 80% продуктов и 75% процессов обслуживания клиентов более чем на 3 тыс. рабочих мест операторов Ростелекома. Уровень автоматизации контактного центра столичного метрополитена за счет внедрения чат-бота Александры достиг 70%. С помощью голосового заполнения медпротоколов, разработанного ЦРТ, врачи экономят более 30% времени, а при заполнении структурированных медицинских форм – 50%. Помимо высвобождения сотрудников от рутинной работы, технологии улучшают качество клиентского сервиса. Так, количество претензий клиентов Мегафона снизилось на 40%, в Ростелекоме – на 30%, а количество некорректных возвратов средств клиентам Билайна уменьшилось на 19%. Экономический эффект от внедрения речевой аналитики ЦРТ в контактном центре Сбера для корпоративных клиентов в 2023 году составил 189 млн руб.
Проще купить робота, чем найти сварщика
Основной смысл внедрения передовых технологий в мире — повышение качества продукции и вывод на рынок изделий с принципиально новыми характеристиками. Но в условиях низкой конкуренции на товарных рынках, что характерно сегодня для России, стимулом автоматизации и, в частности, роботизации предприятий стал острый дефицит кадров на рынке труда. «Сейчас у нас дефицит кадров на рынке труда настолько острый, что некоторые предприятия стали задумываться над роботизацией не для экономии издержек, а потому, что этот способ нарастить обороты проще, чем мучительно искать необходимых работников на рынке. Раньше директора при необходимости увеличить выпуск затыкали дыры людьми, а сейчас это стало крайне затруднительно — проще робота купить. Например, его покупают для более или менее простой сварки — на рынке сварщиков не найти. Правда, в сложной сварке робот человека не заменит», — утверждает Федор Дмитриев.
Для петербургских компаний тотальная автоматизация — необходимость, согласен заместитель генерального директора по маркетингу и развитию ГК «Взлет» Борис Лапенок. «Автоматизация и роботизация поможет предприятиям Санкт-Петербурга решить сразу две проблемы — серьезной конкуренции за персонал с предприятиями ВПК и нехватки молодых специалистов», — уверен он.
Чтобы не сорвать госзаказ
Еще один специфический стимул эксперты связывают с ростом объема гособоронзаказа, на который работает сейчас около 60% петербургских промышленных предприятий. Предприятиям приходится внедрять инновационные технологии для ускорения производственных процессов — чтобы не сорвать гособоронзаказ.
Предприятиям ВПК приходится внедрять инновационные технологии для ускорения производственных процессов — чтобы не сорвать гособоронзаказ
Так, с целью повышения эффективности использования производственных своих мощностей и безусловного обеспечения серийного изготовления изделий в установленные сроки и в необходимых объемах на АО «Обуховский завод» (входит в концерн ВКО «Алмаз-Антей»), как сообщила его пресс-служба, было создано автоматизированное заготовительно-сварочное производство (по сути, роботизированный цех).
Основная идея — оптимизация логистических потоков с минимальным применением ручного труда. Автоматизированный складской комплекс передает (без участия человека — с помощью тележек-шаттлов) комплекты деталей для сварки и сборки, сформированные по запросу роботизированного сборочно-сварочного производства, на автоматизированные рабочие места. На них с использованием роботов-манипуляторов происходит процесс сварки и сборки деталей в соответствие с планом. Расчет сквозного плана для роботизированного сварочного комплекса выполняется с помощью цифрового двойника производства, где заложены все алгоритмы работы роботизированного оборудования и автоматической транспортной системы.
Такой роботизированный цех позволяет, как утверждают в компании, увеличить выпуск изделий в два раза — по сравнению с работой на сопоставимых мощностях с использованием ручного труда. Потребность в персонале изменяется как количественно, так и качественно — вместо двух — трех сварщиков нужен один инженер-наладчик (программист). На создание роботизированного цеха ушло неполных три года и несколько миллиардов рублей инвестиций (включая строительство производственного корпуса и приобретение технологического оборудования). «Расчетный срок окупаемости таких проектов 6-8 лет, в текущей ситуации срок окупаемости имеет устойчивую тенденцию к сокращению», — сообщила пресс-служба Обуховского завода.
На более простых производствах роботы стоят гораздо меньше и могут окупаться быстрее. Так, по свидетельству Федора Дмитриева, на одном предприятии, с которым работал РЦК, роботизированная упаковочная линия, стоившая 12 млн руб., заменила около 10 работников ручного труда и окупилась за 1,5 — 2 года.
Многозадачность роботов
Стимулом роботизации является не только кадровый дефицит — петербургские компании назвали РБК Петербург целый спектр задач, для решения которых потребовались инновационные решения. Одну из крупнейших российских логистических компаний СДЭК на внедрение новой технологии подвиг острый дефицит складских площадей в Санкт-Петербурге. «Нужно было решение, которое позволило бы справиться с сортировкой отправлений на очень малой площади. Выход нашелся только один — роботы, — сообщила РБК Петербург директор территории Санкт-Петербург и Северо-Запад компании СДЭК Надежда Тайц. — Это позволило перевести на автоматическую сортировку или предсортировку 71% отправлений». Линия заработала в декабре 2022 года, и благодаря ей компании удалось повысить производительность труда за год на 33%, что, по оценке Надежды Тайц, является «уникальным качественным результатом». Этот опыт СДЭК намерен масштабировать на отделения в других городах, а также в планах компании — автоматизировать сортировку негабаритных грузов.
Особо важным достоинством роботизированных линий представители разных отраслей называют возможность повышения качества выпускаемой продукции. «В нашей сфере — это выпуск продукта без брака. Автоматизация имеет колоссальную эффективность в виде отсутствия потерь, потому что человек — это человек, и он может ошибиться. А цена такой ошибки может быть высока и для самого бренда, и для репутации компании-производителя», — говорит Александр Шиханов, генеральный директор производителя лакокрасочной продукции «Пигмент Холдинг».
Преимущественно благодаря автоматизации технологических процессов производительность сети ресторанов ГК «Теремок» в прошлом году выросла на 18% в денежном эквиваленте, а время ожидания заказа сократилось на 15%. «У нас много собственных технологических разработок в области автоматизации. Среди них — CRM по подбору персонала, большая система управленческого учета и умная система управления рестораном. Также мы сейчас работаем над созданием уникального робота — «Рука блинопека». Он позволит автоматизировать процесс выпекания блинов — самого популярного блюда в наших ресторанах», — сообщил генеральный директор и соучредитель ГК «Теремок» Виталий Свидовский.
В проекте «Рука блинопека» ведется работа по внедрению компьютерного зрения с использованием искусственного интеллекта. «Поскольку для нас крайне важно качество и вид блюда, робот будет по заданным параметрам фиксировать недочеты и сигнализировать о них повару, — делится планами Виталий Свидовский. — Такое нововведение позволит нам сократить 0,5 ставки в каждом ресторане и автоматизировать монотонную, но важную часть работы». Планируемые инвестиции в одно рабочее место с роботом — около 2 млн руб.
Планируемые инвестиции в одно рабочее место блинопека с роботом — около 2 млн рублей.
Умная система управления рестораном оцифровывает каждый заказ, позволяя видеть время обслуживания и приготовления блюд, ритм движения очереди и многое другое. «Ее внедрение не только упрощает работу сотрудников, но также улучшает условия их адаптации, что является важным аспектом в условиях кадрового кризиса, — отмечает Виталий Свидовский. — Кроме того, эта технология позволяет поддерживать количество задействованных сотрудников при увеличении числа заказов, что подтверждается ростом производительности труда». Объем инвестиций при внедрении системы в один ресторан в среднем составляет 1,5 млн. руб. Планируемый срок окупаемости — от одного до полутора лет.
Консерватизм или специфика города?
Как признают и в Комитете по труду, и в Комитете по промышленности Петербурга, довольно мало предприятий в регионе внедряют передовые производственные технологии, и приведенные примеры иллюстрируют практики узкой группы компаний. «К сожалению, Петербург не входит в число лидеров по роботизации производств», — утверждает Алексей Кораблев.
Основная проблема с роботизацией производств в России обусловлена низким спросом на такую технологию, считает Кораблев. В мировом рейтинге уровня роботизации производств Россия сейчас находится во второй сотне стран (по количеству роботов на 10 тыс. операций). В Петербурге, по его словам, ситуация хуже, чем во многих других регионах страны: «Я согласен с теми, кто утверждает, что петербургские промышленники очень консервативны, в основной массе не торопятся внедрять передовые производственные технологии. Их не соблазняют даже субсидии правительств Петербурга и РФ, а также субсидии и грантовые программы, которые мы им рекомендуем».
Между тем низкий уровень роботизации в городе некоторые эксперты связывают со спецификой Петербурга. «У нас мало конвейерных производств, выпускающих массовую однотипную продукцию, где как раз роботы наиболее эффективны. У многих предприятий достаточно большая номенклатура, требующая постоянной переналадки оборудования. Роботы там не спасают», — утверждает Федор Дмитриев.
Причину медленного внедрения передовых технологий, построенных на IT-продуктах, эксперты связывают с санкциями, которые закрыли россиянам доступ ко многим мировым программным продуктам, обеспечивающим работу передовых технологий. В частности, по этой причине сильно затормозилось внедрение цифровых двойников, целиком, как утверждают в Комитете по промышленности, основанных на западном ПО. При этом импортозамещение происходит медленно — из-за чрезвычайной сложности таких программ. С этим согласен Алексей Кораблев, однако, по его словам, процесс идет, и его компания уже научилась создавать такое программное обеспечение. «Наш продукт «Рациональное производство» внесен в реестр Минцифры как отечественное ПО», — приводит пример президент R-Про.
Инвестиции в новые технологии — это отложенные платежи, на которые многие, особенно консервативные, директора не готовы, считает Федор Дмитриев. «Одно дело — платить ежемесячно сотрудникам какую-то зарплату, а другое дело разово вложить много денег в покупку индустриального робота. Ключевая ставка у нас сейчас высокая, кредитные деньги стали достаточно дорогими, поэтому работодатели не хотят рисковать», — говорит эксперт. «При этом Фонд развития промышленности Санкт-Петербурга под такую модернизацию может выдать кредит под 1%», — добавляет он.
Еще одна причина — в неэффективном распределении функций в компаниях. Одна из важнейших функций топ-менеджеров — заботиться о стратегии развития предприятия. «Но зачастую руководитель сам является старшим сотрудником и выполняет операционные работы столько же, сколько и все остальные. У него совершенно не остается времени на системное развитие своего подразделения. Это вопрос управленческой культуры, распределения функций», — отмечает Федор Дмитриев.
Впрочем, отмечает эксперт, в России конкуренция достаточно низкая и директора крупных заводов имеют возможность включать в цены своей продукции высокие накладные расходы — заказчик их все равно оплатит.
Куда качнется маятник?
Высвобождение ручного труда в промышленности за счет выстраивания бизнес-процессов и внедрения передовых технологий должно, по идее, привести в перспективе к радикальному смягчению или даже полному исчезновению нынешнего катастрофического, как говорят на многих предприятиях, дефицита кадров. Федор Дмитриев с этим согласен и полагает, что это может произойти в ближайшие 5-10 лет.
Дмитрий Чернейко считает, что такое высвобождение обязательно произойдет, причем довольно скоро. Главный стимул для работодателей сокращать потребность в работниках — серьезный рост зарплат, на который их вынуждает дефицит кадров, что сильно увеличивает издержки производства: «Людям начинают платить более или менее достойную зарплату; впервые за тысячу лет российской истории человеческий труд становится дорогим, и это побуждает наконец-то вкладываться в трудосбережение».
«Впервые за тысячу лет российской истории человеческий труд становится дорогим. Это побуждает вкладывать деньги в трудосбережение»
Чернейко уверен, что в России развернется мировая тенденция к быстрому повышению производительности труда. «Я не согласен с алармистскими заявлениями, что через 5 лет в промышленности будет не хватать сотен тысяч человек в масштабах страны, — говорит он. — Мы уже видим массовое обновление станочного парка. Как и во всем мире, будет нарастать процесс замены универсальных станков на обрабатывающие центры, развития бережливого производства и применения новейших технологий. В результате произойдет очень серьезная оптимизация кадровой политики предприятий. Этот процесс уже идет и на глазах набирает обороты. Мы видим, например, что в ОПК нашего города потребность в кадрах вышла на плато — она есть, но уже не пиковая. Если таким же темпом пойдет обновление технологий, то в пределах максимум 5 лет дефицита такого уровня, какой есть сейчас, уже не будет».
Впрочем, на данном этапе, свидетельствует Алексей Кораблев, роботы устанавливаются в основном на новых производственных участках или на участках, где работников стало не хватать по каким-то специальным причинам (заболели ковидом, ушли по мобилизации, релоцировались и др.). Пока речь идет не о высвобождении работников, а о снижении количества вакансий. Дмитрий Чернейко говорит об аналогичных процессах: «Одновременно идет процесс обновления базовых технологий, с сокращением персонала на этих участках, и в это же самое время увеличиваются объемы работы на других участках, что требует новых работников. И происходит переход работников с роботизированных участков на другие. Практически никого не увольняют, но при этом дефицит кадров уменьшается».
