Понятие общественного пространства не ново для Петербурга — так, «Новая Голландия» приняла первых посетителей еще летом 2011 года. Сегодня город рапортует о создании почти 230 локаций, но фактически интересных проектов намного меньше. Порой, под общественными пространствами подразумеваются современная детская площадка или несколько скамеек в сквере. Что на самом деле можно называть общественным пространством, какова его роль в городской ткани и какие факторы должны сойтись, чтобы новое пространство появилось и стало востребованным — обсудили участники дискуссии «Общественные пространства Петербурга: развитие или регресс», организованной отделом конференций РБК Петербург совместно с проектом «Retrogradu.Net — Архитектура Петербурга».
Не место, но содержание
«Каждую пятилетку понятие общественного пространства становится все более разносторонним», — говорит Павел Воронцов, основатель событийного агентства Private Case, член Национальной ассоциации организаторов мероприятий (НАОМ). «Лет пятнадцать назад это было место, где можно отдохнуть, провести выходные. Сейчас общественное пространство — это про отдых, спортивные активности, образовательные и просветительские истории, интересные магазины, музейная составляющая», — перечислил эксперт.
Главное в общественном пространстве — не пространство как таковое, а его содержание, подчеркнула Полина Бондарева, основатель образовательного проекта masters и программный директор Культурного центра «Левашовский хлебозавод». «Мы видим себя не только как «третье место», но как место, которое создает сообщество, продвигает свои ценности, создает образовательную среду».
Любовь Леонтьева, генеральный директор, основатель Архитектурного бюро ludi_architects, перечислила несколько ключевых условий, которым должно соответствовать общественное пространство: открытость, пешеходная доступность, безопасность, программируемость. «Пространство не будет работать, если не будет программы. Нужна постоянная смена функций, временные мероприятия, всесезонная активность», — пояснила она.
«К общественным пространствам трудно причислить зеленые зоны, где либо ничего не происходит, либо есть случайный набор активностей. Нет управляемой жизни — нет среды. В этой же логике отпадают детские площадки и прочий базовый социальный каркас, функционально расширенные клиентские зоны отделений банков, а также закрытые клубы премиальных комплексов. Чтобы сегодня быть обшественным пространством, мало быть общедоступным — надо нести повышенную ценность, обогащать общество», — резюмирует Наталия Белякова, маркетолог территорий, руководитель Лаборатории коммуникаций в креативных индустриях НИУ ВШЭ.
«С учетом культурно-рекреационной, провоцирующей творчество (и связанное с ним потребление) функции общественного пространства к нему не отнести и каждый ТРК», — добавила она. Сегодня торгово-развлекательный центр может трансформироваться в общественное пространство, поясняет эксперт, но для этого нужен набор сервисов, маркирующих среду — от аудиогида до программы событий. Если люди проводят время просто потому, что больше негде — это суррогат, подмена понятий. «Среда — осмысленна», — формулирует Наталия Белякова.
Инвестиция в развитие
Чтобы создать качественный, комплексный и осмысленный проект, нужно, чтобы сошлось сразу несколько факторов — знаковое место, сильная команда, поддержка (либо невмешательство) властей и немалое финансирование, которое может не окупиться напрямую. Тем не менее, считают эксперты, для частного бизнеса есть смысл идти в общественные пространства.
«Одно из самых интересных в России общественных пространств — это парк Галицкого [Сергей Галицкий, основатель и совладелец сети «Магнит»] в Краснодаре. Здесь частная инвестиция в имиджевом отношении себя окупила сторицей, — привел пример Павел Воронцов. — Общественные пространства, которые создаются на деньги частных инвесторов либо брендов, это хорошая маркетинговая история и возможность создать экосистему бренда максимально широкого формата, такую мультивселенную».
Правда, не все потенциальные инвесторы понимают, что мультивселенная — это дорого. «Компании, у которых нет достаточно мощного ресурса, сталкиваются с очень серьезными трудностями. Они связаны, во-первых, с финансированием объекта — они не всегда рассчитывают бюджет. Во-вторых, если речь идет о центре города, это работа с объектами культурного наследия, и инвестор сталкивается с предписаниями, порой невыполнимыми, опять же с финансовой точки зрения», — отметила Любовь Леонтьева.
Кроме того, не все инвесторы понимают, что эффект общественных пространств следует оценивать в долгосрочной перспективе. «Как и в случае с внедрением принципов устойчивого развития, на коротком горизонте проект с общественным пространством получается дороже, на длинном — упрощает доступ к новым целевым аудиториям, конвертирует в долгосрочную лояльность», — подчеркнула Наталия Белякова.
Часть проблем, возникающих при создании общественных пространств, снимается при поддержке государства. «Проект «1703» создал ярмарку современного искусства. О ней все мечтали долгие годы и поняли, что ее не осилить только частному бизнесу», — привела пример сотрудничества Полина Бондарева. В то же время, по ее словам, проект резиденции художников на заливе находится на рассмотрении как раз из-за отсутствия поддержки государства и регуляторных проблем. Хотя для проекта уже нашлись партнеры — компании, располагающие достаточными средствами и готовыми их вложить в «благое дело», не рассчитывая на сиюминутную выручку.
Куда спешит «охтянка с кувшином»
Модератор дискуссии, журналист, телеведущий, член Союза архитекторов России Роман Герасимов привел еще ряд значимых проектов общественных пространств, которые по тем или иным причинам встали на паузу. В их числе — третья очередь «Новой Голландии» и Охтинский мыс.
При этом как раз Охту участники назвали как одну из локаций, которая испытывает дефицит общественных пространств. «Я охтянка — точнее, с Малой Охты. Куда мне «спешить с кувшином»? На замороженный покамест Охтинский мыс? Или в Design District DAA, который, за исключением проведения событий-блокбастеров, представляет собой хороший магазин интерьерного дизайна? Да, у нас есть библиотеки — «третьи места» — кстати, одни из первых в городе. Добавим к ним пару крупных коворкингов, ТРК с филиалом «Маяковки», завершим обзор печальным, исключительно «едальным» Ладожским вокзалом — и поймем, что точек роста «на районе» еще очень много», — собрала небольшой список Наталия Белякова.
Территория Большой Охты, по ее словам, еще скромнее; также не хватает общественных пространств вдоль Октябрьской набережной, где уже выросли новые кварталы, и на Выборгской набережной.
Другие эксперты добавили в этот список Лахту, где недостаточно только территории вокруг «Лахта центра», всю правобережную часть города, а также новые жилые районы «заКАДья», где людям зачастую некуда пойти, кроме торгового центра.
Пространства для молодежи и «активного долголетия»
В будущем ситуация улучшится, если не случится новых глобальных шоков, уверены эксперты. «Сейчас страна начинает постепенно обращаться внутрь себя. И с этим связана хорошая тенденция — попытка развить что-то внутри страны, в том числе, туристический кластер. Я вижу большое желание регионов развивать территории и отдельные объекты», — отметила Любовь Леонтьева.
При этом новые пространства будут расти в качестве, уверен Павел Воронцов: «Будет больше эдьютеймента (сочетание образования с развлечением), больше просветительских историй. Будет уделяться внимание не только контенту, но и внешнему виду, культуре поведения. Я замечаю, как люди меняются и лучше себя ведут в красивом ухоженном месте».
Наталия Белякова обозначила несколько перспективных направлений для развития общественных пространств: объекты, сценарно вовлекающие туристов, особенно автопутешественников; круглогодичные арт-резиденции с именными сменами кураторов. Кроме того, по ее мнению, аудитория общественных пространств будет прирастать как молодежью, которую сегодня родители «за ручку приводят в Новую Голландию», так и представителями «активного долголетия» — теми, кто не готов вести стереотипный «пенсионный» образ жизни.
«Я очень верю, что разных общественных пространств будет гораздо больше. Полные залы на наших лекциях говорят о том, что тенденция обращаться к культуре, к искусству в сложные времена победит все», — резюмировала Полина Бондарева.
