Среди петербургских бизнесменов на фоне высокой ключевой ставки растет популярность разных форм коллективных инвестиций: центров коллективного пользования (ЦКП), закрытых паевых инвестиционных фондов (ЗПИФ), платформ краудинвестинга, а также цифровых финансовых активов (ЦФА). При больших различиях между ними есть важное общее — стремление в кооперации решить задачу, трудно решаемую в одиночку: например, купить дорогостоящие производственные мощности (линию, станок, робота) или создать доходный коммерческий объект (скажем, склад), объем вложений в который слишком велик для среднего инвестора. В условиях крайне дорогих банковских кредитов и высокой инфляции такие формы могут стать если не единственным, то одним из главных способов продолжения частных инвестиций в российский бизнес.
Из университетов — на производства
В Петербурге в настоящий момент действует несколько десятков ЦКП, включая центры, созданные с привлечением бюджетных средств или средств частных инвесторов, рассказывает кандидат экономических наук, управляющий партнер «РУКОН СПГруппа» Ольга Самоварова. Концепция центра коллективного пользования существует довольно давно. Начиналась эта практика с городских университетов. Как правило, для создания ЦКП выделялись деньги из федерального центра на покупку научного оборудования и обустройство лабораторий, к которым впоследствии допускались научные сотрудники. Со временем эта модель стала использоваться и в других сферах — в производстве и в управлении цифровыми платформами, где она напрашивается в силу возможности удаленного использования.
«Стало понятно, что ЦКП может быть выгодной историей, грубо говоря, можно вскладчину купить какое-либо оборудование и совместно его использовать, если в одиночку это нерационально и невыгодно, — объясняет Самоварова. — В центрах коллективного пользования ключевое слово «пользование». Есть некое оборудование, которое отвечает ряду общих требований участников такого совместного проекта. Как правило, это довольно дорогостоящее оборудование, и оно не требуется на постоянной основе, то есть нужно предприятию изредка. Это два ключевых момента. Если двум предпринимателям несколько раз в год может понадобиться какой-то дорогой прибор или станок, то в принципе логично купить его на пару, чтобы по очереди к нему обращаться».
Если двум предпринимателям периодически нужен какой-либо дорогой прибор или станок, то в принципе логично купить его на пару, чтобы по очереди к нему обращаться
Участие компании в ЦКП не всегда означает, что она будет обязательно задействовать приобретенные мощности, уточняет профессор кафедры экономики и управления предприятиями и производственными комплексами Санкт-Петербургского государственного экономического университета (СПб ГЭУ) Елена Ткаченко.
«Кто-то просто дает деньги в долг и рассчитывает, соответственно, эти деньги потом вернуть себе с процентами, но не такими драконовскими, как, например, проценты по банковским кредитам, — объясняет она. — Участник ЦКП может получать посреднические проценты за привлечение клиентов и прочий вклад в развитие общего бизнеса. Если речь идет о такой форме коллективных инвестиций, как долевой краудфандинг или краудинвестинг, то в этом случае, по сути, создается центр коллективного пользования в виде акционерного общества или общества с ограниченной ответственностью с долями, пропорциональными участию инвесторов в организации этого проекта». Прибыль делится тоже долевым образом, а размер долей определяется участниками еще «на берегу».
Поиск единомышленников и партнеров
Одним из пионеров среди центров коллективного пользования в области производства был петербургский завод «КП», специализирующийся на переработке различных видов полимерных материалов, а также на разработке изделий и внедрения их в эксплуатацию. Генеральный директор НПО и вице-президент Ассоциации промышленных предприятий Петербурга Сергей Цыбуков вспоминает, что предприятие было первым в России, которое получило деньги от города и Федерации на центр прототипирования.
«Из бюджета Петербурга и Федерации (Минэкономразвития) выделили по 12 млн руб. Тогда, 15 лет назад, это были сумасшедшие деньги. Государство дало средства, проследило закупку оборудования. Это была субсидия, мы сразу с нее заплатили налог на прибыль. В течение шести с половиной лет по бизнес-плану мы должны были эти деньги вернуть в налогах. Мы провели огромную работу и вернули все за пять лет. Несмотря на то что нам пришлось покупать свой программный продукт, вкладываться и т.д. Каждый год мы отчитывались о количестве заказов», — отмечает он.
При современных формах ЦКП бюджетные средства привлекаются все реже. «Сейчас государство не дает деньги так легко, — добавил Цыбуков. — Уже «наелись», и дураков нет. Но частники не всегда под 30% годовых способны и готовы реализовывать крупные проекты». Для этого и происходит поиск единомышленников и потенциальных партнеров, с которыми можно договориться и просчитать риски при создании ЦКП.
Основные трудности и подводные камни при такой модели — сложные договорные отношения и моменты, связанные с управлением процессом, определением очередности интересов. Помимо коллективного пользования участники центра должны определить положения дополнительного взаимодействия. «К примеру, и мне и вам сегодня обязательно нужно к станку, — поясняет Ольга Самоварова. — Кто первый имеет право к нему подойти? Чтобы договориться, нужны качественные коммуникации, взаимопонимание, кооперация».
Елена Ткаченко добавляет, что главные проблемы при создании центров коллективного пользования заключаются в правильном юридическом оформлении документов. Со временем появились компании, которые воспользовались концепцией ЦКП в сфере недвижимости. «Они стали строить, например, жилые дома на принципах краудинвестинга, привлекая средства дольщиков, но при этом не делая их дольщиками, чтобы обойти 214-й (федеральный закон «Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости». — Прим. ред.), — подчеркивает эксперт. — Они не создают эскроу-счета, а привлекают как бы соинвесторов в проект и оформляют их как кредиторов, а в ряде случаев совладельцев. Уважаемый наш Центробанк считает, что это грубое нарушение, потому что, по сути, это получается инвестиционный фонд, который инвестирует в недвижимость, а не реализация инвестпроектов в чистом виде».
По мнению Елены Ткаченко, центры коллективного пользования — вещь перспективная и нужная. Закупая высокотехнологичное оборудование, компания практически не способна задействовать его в рамках производственного процесса на все 100%. «Стоимость создания таких центров раньше начиналась от нескольких миллионов евро или долларов. В рублях это сейчас больше 150–200 млн. Мы понимаем, что это не тот объем инвестиций, который мелкие предприятия могут себе позволить. Но зато коллективно они могут себе это позволить, и, более того, в будущем они могут зарабатывать, сдавая это оборудование в пользование таким же предприятиям, как они сами», — заключает Ткаченко.
«Нарезка» фондов
Участниками паевых инвестиционных фондов могут быть как юридические, так и физические лица. Инвестировать в этом случае можно в любые сферы, которые соответствуют уставной деятельности данного фонда. Популярность ПИФов в России стремительно растет: только за первое полугодие 2024 года, по данным Центробанка, объем чистых активов ПИФов составил свыше 14,5 трлн руб., что на 64% больше, чем годом ранее.
ЗПИФ — это рынок квалифицированных инвесторов. Второй квартал этого года показал, что 80% от общего числа средств, вложенных в ПИФы, — это крупные капиталы. Речь здесь идет прежде всего о недвижимости. По данным первого полугодия, совокупный объем сделок по покупке недвижимости в состав ЗПИФов в стране на 15% превысил годовое значение 2023 года и составил 53 млрд руб. По словам исполнительного директора УК «Альфа-Капитал» в Петербурге Парвиза Искендерова, компания дает розничным инвесторам доступ к тем объектам, к которым они его никогда не имели. «То есть покупка крупных производственных индустриальных парков, складской недвижимости стоимостью от 1,5 до 2 млрд руб., — обращает внимание специалист. — Но при этом мы «нарезаем» эту сумму через фонд, и каждый розничный инвестор с суммой в 100 тыс. руб. может купить пай, участвовать в росте актива или же получать рентный доход».
К примеру, средний чек входа на складской рынок через ЗПИФ, объем предложения на котором в 2024 году в Петербурге вырастет в 2,9 раза (при условии соблюдения заявленных сроков ввода), составляет 1,8 млн руб., однако есть инвесторы, готовые вложить 300–500 млн руб. в складскую недвижимость. В будущем может возникнуть тренд на инвестирование через закрытые паевые фонды в недвижимость, связанную с отдыхом, например глэмпинги, уверен Парвиз Искендеров. «Доля сделок с недвижимостью, которая структурируется через фонды, сейчас выросла до 10%. Понятно, причины разные, но тем не менее. В какой-то момент чуть ли не все сделки крупных объектов будут структурированы через фонды, потому что инвесторам так удобнее», — заверяет исполнительный директор УК «Альфа-Капитал» в Петербурге.
«Средний чек» входа на складской рынок через ЗПИФ составляет 1,8 млн руб.
Спрос на подобную модель коллективного инвестирования в Петербурге растет как ответ на нынешнюю денежно-кредитную политику. Многие девелоперы используют этот инструментарий, чтобы «упаковывать» фонд, «нарезать» и предоставлять розничным инвесторам доступ к интересным объектам. В этом случае девелопер выступает как альтернативный способ привлечения инвестиций.
«ЗПИФ хорошо отработан с точки зрения права и понятен для банков, фондов, бизнеса, которые готовы вкладываться в недвижимость, — считает заместитель генерального директора УК «ДОХОДЪ» Ольга Маслова. — Этот инструмент дает девелоперам отсрочку уплаты налога на прибыль при реализации активов через ЗПИФ. А еще позволяет объединить в рамках фонда несколько проектов — например, землю, строящиеся объекты и готовую недвижимость. Это помогает снизить административные и операционные издержки и увеличивает гибкость: в рамках одного фонда можно перераспределить средства с коммерчески удачного проекта в объект, который требует дополнительного финансирования».
ЗПИФ дает розничным инвесторам доступ к тем объектам, которые им категорически не доступны при вложениях напрямую
«Простая ситуация»
Рынок ЦФА начал полноценно функционировать меньше двух лет назад. Однако сейчас совокупный объем сделок, по данным Центробанка, вырос более чем в 3 раза: с 46 млрд руб. за второе полугодие 2023 года до 152 млрд руб. за первое полугодие 2024 года. Министр финансов Антон Силуанов в ходе пленарной сессии IX Международного форума Финансового университета «Новая экономическая политика 2.0: от адаптации к рывку» высказывал точку зрения, что вскоре ЦФА «заменят традиционные средства платежей».
Этот инструмент инвестиций на базе смарт-контрактов и блокчейна привлекателен прежде всего тем, что для выпуска ЦФА не нужно проходить бюрократические процессы, уточняет Елена Ткаченко. «Все, что нужно, — это смарт-контракт. Очень простая ситуация, не нужно подтверждать подлинность, не нужны депозитарии, вообще ничего не нужно. Накладные расходы связаны только с комиссиями, которые платятся платформе», — утверждает экономист.
Пользующиеся более классическими инструментариями инвесторы сталкиваются со многими трудностями, подтверждает директор по продуктам «Атомайз» Павел Сидоркин. Они вынуждены регистрироваться в разных местах, получать акции у регистратора, а передача акций занимает время. В случае с ЦФА все операции реально выполнить в режиме «одного окна». «Мы сталкиваемся с огромным количеством препятствий на пути инвесторов, особенно мелкорозничных инвесторов, у которых квалификации часто не хватает. Это те самые инвесторы, которые хотят инвестировать до 100 тыс. руб. <…> Но мне кажется, сейчас процент населения и даже опытных инвесторов, интересующихся ЦФА, катастрофически мал. Сейчас этот рынок находится на стадии зарождения», — подвел итог Сидоркин.
«Дело должно гореть и завлекать»
Рост популярности коллективных инвестиций в деловой среде Петербурга обусловлен экономическими причинами. Без специальных решений и инструментов при нынешней ключевой ставке «промышленность долго не протянет, ей будут необходимы господдержка и субсидии», констатирует Ольга Самоварова. В перспективе Сергей Цыбуков выделяет формы консорциума и кластера из предприятий, которым вместе будет проще справиться с внешними вызовами, закупать дорогостоящее оборудование и т.д.
«Если есть консорциум или кластер из предприятий, если они в состоянии договориться и реально понимают, что надо двигаться вместе и нет смысла покупать что-то одному, то тогда центры коллективного пользования — это единственная модель снижения издержек, по нашему великому экономисту (Рональду. — Прим. ред.) Коузу. По-другому никак не вырасти. Можно пользоваться мощностями на стороне, но «кидалова» очень много, квалификация персонала на стороне низкая, можно столкнуться с тем, что все занято. А при этом на военных заказах наказание от 4 до 8 лет лишения свободы за один день просрочки. Схема будет работать, если есть кластер или консорциум с прорывным и четким планом действий. Дело должно «гореть», оно должно быть как течение, должно нести и провоцировать процессы, захватывать и завлекать», — считает промышленник.
Очень правильная ценность
На фоне цифровизации бизнеса будет расти и популярность цифровых финансовых активов. Елена Ткаченко уверена, что ЦФА можно использовать для повышения оборачиваемости дебиторско-кредиторской задолженности через ее цифровизацию и таким образом погасить дефицит ликвидности, который есть в некоторых секторах экономики, в частности в машиностроении, в тяжелом машиностроении и оборонке.
В более отдаленном будущем привлекательными выглядят коллективные инвестиции в роботизацию, поскольку это основное направление решения проблем с рабочей силой, и в систему подготовки кадров, уточняет Ткаченко. В качестве такого рода коллективных инвесторов могут уже выступать промышленные предприятия, подготавливающие для себя персонал по профильным заданным направлениям деятельности, инвестируя и создавая центры подготовки кадров высокой квалификации на кооперативных началах.
Привлекательно выглядят коллективные инвестиции в роботизацию, поскольку это основное направление решения проблем с рабочей силой, а также в систему подготовки кадров
В силу стечения многих обстоятельств среди предпринимателей и бизнеса «просыпается ценность кооперации», подытоживает Ольга Самоварова. «Ценность кооперации — это очень правильная ценность, которая соответствует исконному артельному принципу организации бизнеса в России, — напоминает кандидат экономических наук. — Эти объединения уже были в деловой истории страны, артели эффективно работали. И сейчас я вижу тренд на возврат к этим формам, уже на новом социальном и технологическом уровне».
