Аналитики зафиксировали рекордный рост выручки платформ онлайн-образования в мире — более чем вдвое по сравнению с аналогичным периодом 2019 года, посчитали в Global Impact Intelligence. И если до 2020 года прогноз роста индустрии образовательных технологий на планете сводился к 10% в год, то сейчас его повысили до 20%. Эта тема стала одной из центральных на прошедшем в Петербурге IX Digital Forum РБК.
Отвечая на вопрос о возможных изменениях рынка образовательных услуг под влиянием этого тренда, эксперты сошлись в том, что едва ли замена университетов на альтернативные способы получения профессии произойдет в ближайшие годы. Тем не менее цифровые платформы играют важную роль в трансформации образовательного ландшафта.
Наталия Моисеенкова, директор по продукту образовательного проекта «Теории и практики»:
«В 2020 году, когда мы перешли на удаленную работу и удаленное обучение, эксперты прогнозировали 40%-й рост для компаний сферы образовательных технологий. Но результаты оказались еще более впечатляющими! Выручка топ-60 крупнейших российских компаний выросла на 113% по итогам 2020 года в сравнении с 2019 годом и достигла почти 34 млрд руб. (по рейтингу Global Impact Intelligence. — Прим. ред.). Рекордный рост выручки произошел у Skillbox (на 254%) и GeekBrains (на 144%). За этими цифрами стоят не просто деньги, но пользователи, которые «проголосовали рублем» в пользу дополнительного неклассического образования. Цифровые платформы и новое образование потеснили университеты и продолжают оттеснять. Это уже не гипотеза, не прогноз, а свершившийся факт.
Знания устаревают
Почему так происходит? Примерно с 2000 года увеличивается разрыв между потребностями бизнеса в кадрах и тем, как классическое образование удовлетворяет эти потребности. Потребность бизнеса и рынка труда — life long education — непрерывное обучение. То есть работнику необходимо постоянно проходить курсы дополнительного образования, и они должны быть короткими. Знания, вынесенные из первого высшего образования, даже очень хорошего, быстро устаревают. Кроме того, на рынке востребованы гибридные специальности — когда к основным профессиональным компетенциям человека добавляются, например, навыки аналитики данных или начального программирования. Нужны специалисты по цифровым технологиям в сельском хозяйстве, инженеры-программисты для автоматизированных производств, врачи — аналитики big data и т. д. Те специальности, которые мы получаем, выходя из классического вуза, не гибридны. Классическое образование не дает людям навыка составления собственной образовательной траектории. Рынку требуется человек, способный самостоятельно собрать конструктор своих компетенций, необходимых на данный момент времени. Он должен понимать, какие навыки ему нужно дорастить, чтобы соответствовать меняющимся профилям профессий. Такому конструированию тоже не учат в университете. Поэтому цифровые платформы заполняют колоссальный разрыв между спросом рынка и возможностью сегодняшних вузов.
Университеты столкнулись бы с колоссальным падением спроса, если бы в вузы не приходили абитуриенты, на поступлении которых в эти учебные учреждения настояли родители. Однако их карьерные рекомендации для детей 15–20 лет — это «социальное зло». К сожалению, родители сейчас не представляют, какие профессии будут востребованы в будущем. И они еще меньше, чем сам молодой человек, знают, как правильно сформировать образовательную траекторию, чтобы через 5–10 лет находиться в растущей профессиональной области, а не стагнирующей. Например, по всем рейтингам самое нежелаемое для родителей направление обучения детей — сельское хозяйство. Хотя именно на этом рынке прогнозируется большой рост и востребованность разного рода специалистов, так как в сельском хозяйстве в ближайшей перспективе будет внедряться огромное количество технологий.
Среди профессий будущего — тех, по которым глобальные рынки прогнозируют большой рост, — аналитик данных, SMM-специалисты, рекрутеры, диджитал-маркетологи и, конечно, продакт-менеджеры. Профессии будущего или даже настоящего также связаны с 3D-печатью, обслуживанием «умных» технологий, которые сейчас являются частью нашей жизни.
И самое интересное, что большинство новых профессий прекрасно закрываются курсами. Перед этим стоит получить базовые знания — причем для правильного погружения в профессию достаточно двухгодичного образования, которое дают колледжи».
Андрей Иванов, старший вице-президент по инвестициям, исследованиям и образовательным проектам JetBrains:
«С каждым годом в Сети появляется все больше онлайн-курсов по программированию. Вопрос, который мне задают чаще всего: можно ли пойти программировать в IТ-компанию после коротких курсов? Отвечу, что есть такие программисты, которые могут, закончив короткие курсы, что-то программировать, на них будет определенный спрос. У таких людей будет узкий набор знаний, и их будет хватать для решения узкого круга задач. Если говорить о профессионалах, которых набирают IT-гиганты, то это люди с гораздо более широким кругозором, с большим набором знаний и глубиной. И скорее всего, это не тот человек, который закончил двухмесячные курсы.
Программирование для всех
В целом программирование перестает быть профессией. Мы же не говорим, что русский язык, на котором мы пишем, — это профессия. Или математика, умение считать — это тоже не профессия. Так и с программированием. Думаю, скоро программировать у нас должны будут все люди с высшим образованием поголовно, а не только те, которые назвались программистами. Вот им-то и помогут короткие курсы в целом понять, что такое программирование и на чем оно строится.
Программисты по профессии будут заниматься более сложными вещами, чем просто программирование. Специализация для тех, кто отучился на программиста четыре года в университете, будет идти от магистратуры. Захочет человек с IT-образованием заниматься биоинформатикой — будет заканчивать магистратуру по направлению «Биология». В Америке сейчас есть такой тренд — программисты получают дополнительное образование в сфере аграрного хозяйства и занимаются программированием в этой сфере. В мире в целом в ближайшее время будет большой спрос на аналитиков данных в медицине.
Мне важно у кандидата наличие университетского диплома, потому что есть корреляция между тем, что человек вылетел из университета или не отучился в университете, и другими негативными качествами. Закончить вуз достаточно просто, а вот почему можно из него вылететь — это вопрос и «звоночек» для работодателя. Оконченный университет показывает, что человек умеет доводить взятое дело до конца, а это очень полезный для программистов навык. У меня были сотрудники, которые работали и без высшего образования, но это скорее исключение из правил.
Университеты против онлайн-платформ
Поэтому я не думаю, что онлайн-платформы сегодня как-то потеснили университеты. Я считаю, что имеющиеся образовательные платформы — это инструмент, который расширяет «скилл бокс» педагога, обучающегося; дает человеку дополнительные возможности развить свои знания. Онлайн-курсы выполняют функцию книг — ведь вы можете найти всю необходимую информацию в литературе, но все равно идете к преподавателю. А преподаватель дает вам список рекомендуемой литературы в дополнение к своим занятиям.
В то же время качественные онлайн-курсы дают студенту больше пользы, чем плохие университеты. У меня были курсы в университете, когда я учился у преподавателей, а был курс, который я самостоятельно прошел по книгам, потому что занятия были хуже учебника. То же самое и с онлайн-курсами. Если у вас есть записанный курс профессора MIT (Массачусетский технологический институт. — Прим. ред.), а параллельно вам читает эту тему профессор похуже, то вы получите больше пользы от прослушивания онлайн-лекции первого, чем от посещения лекций второго в аудитории. Кроме того, онлайн-курсы — это возможность учить сложным специфичным предметам. Например, не так много людей хотят изучать гомотопическую теорию типов, при этом есть сильный преподаватель, который готов читать этот курс. Вместо того чтобы преподавать этот курс одному человеку в аудитории, он может записать его онлайн-версию, и в Сети его посмотрит больше заинтересованных в этом людей.
При этом в онлайн-формате есть свои ограничения. Мне кажется, что функция университета в первую очередь в формировании круга общения — однокурсники и профессора, во-вторых, в выработке у студентов привычки учиться, умения разговаривать и доносить свою точку зрения, и только в-третьих — знания, которые он дает. Весь этот комплекс тяжело получить во время онлайн-обучения.
Как будут перестраиваться университеты
Думаю, в перспективе приемлемым будет гибридный формат обучения. Во всех проектах JetBrains уже используется такой формат: у нас есть живые лекции, живое общение, но мы записываем свои курсы также онлайн. Они доступны как учебник XXI века: если вы что-то не поняли на очной лекции, вы еще раз слушаете этот фрагмент самостоятельно в режиме онлайн.
Я вижу университеты будущего в России так: когда два года студенты по выбранной сфере учатся более или менее одинаково, разбираются в своих интересах, а далее делятся на меньшие группы, и в рамках группы каждый учится по своей программе. Обучать в маленьких группах для вуза — это довольно дорогое удовольствие. В большом вузе можно построить в одном учебном направлении шесть образовательных траекторий, где на каждом будет по двадцать человек.
В небольших образовательных проектах может собраться один преподаватель и студент, и они вместе будут двигаться по образовательной траектории. То есть в целом это возможно, но на это нужны деньги, нужна готовность учебного отдела выстраивать программы таким образом, чтобы реальные потребности студентов ложились на эти программы. В государственных вузах, к сожалению, присутствует непростая бюрократическая составляющая, поэтому процесс обучения там завис где-то в XX веке».
Наталия Чоха, основательница культурно-образовательного проекта «Закрытый Клуб NeL»:
«В ближайшее время мы будем уделять особое внимание внедрению новых образовательных моделей, отвечающих потребностям современных студентов. Ведь качественно выстроенный образовательный процесс должен заинтересовывать, быть интерактивным, иметь отработанную обратную связь — чтобы создать ощущение вовлеченности в онлайн-формате, нужно очень постараться, включив в работу максимум инструментов.
Исследования утверждают, что сам формат (онлайн, офлайн, смешанный) на самом деле никак не влияет на результаты обучения — это значит, что в центре любой системы в первую очередь должен находиться опытный, грамотный спикер, вокруг знаний которого профессиональная команда разрабатывает курс. Поэтому в NeL мы делаем акцент на персоналити (Наталия Чоха/Эрик Булатов/Тим Ильясов/Леонид Парфенов/Алена Андреева), совмещая онлайн-формат с офлайн-лекциями и мероприятиями».
