Отечественный агропром демонстрирует стабильный рост производства практически во всех основных сегментах. По данным Росстата, в большинстве категорий продуктов питания, которые затронул запрет на поставки из стран ЕС, российские компании за последние два года нарастили объемы выпуска. Доля отечественных продуктов в некоторых розничных сетях достигла 90%.
Доходы производителей vs карманы потребителей
«В 2014 году, после введения Россией эмбарго, мы осознали, что у аграриев появились хорошие перспективы. Наша компания стала активнее развивать лизинг специализированной сельскохозяйственной техники, и в последующие два года ее поставки стабильно росли. Возможно, мы лучше других лизинговых компаний оценили риски, и поэтому стали одними из лидеров в аренде сельскохозяйственной техники и оборудования», — убежден коммерческий директор компании «Балтийский лизинг» Владимир Наймарк.
Справка. «Балтийский лизинг» является крупнейшей частной компанией на российском рынке аренды техники и оборудования. Сумма новых договоров лизинга в 2016 году достигла 35,8 млрд руб. В сегменте «Сельскохозяйственная техника и оборудование» стоимость новых договоров «Балтийского лизинга» составила порядка 3,3 млрд руб (около 11% к общему портфелю заказов), увеличившись по сравнению с 2015 годом на 1,3 млрд руб. В этом сегменте «Балтийский лизинг» уступает только госкомпании «Росагролизинг». Компания имеет 67 представительств по всей стране, в Ленобласти ее клиентами являются практически все ведущие производители сельхозпродукции.
Рост отечественного производства сельхозпродукции приводит к сокращению импорта: в прошлом году объем ввоза продовольствия в денежном выражении составил 24,3 млрд долларов против 26,5 млрд в 2015-м году, — показывает статистика Федеральной таможенной службы. Снижение доли импортных товаров на полках магазинов подтверждают и ритейлеры. Доля отечественной продукции в продовольственном ассортименте магазинов сети X5 Retail Group превышает 90%, а в ряде категорий достигла 100%, - рассказали СМИ представители ритейлера.
Правда, импортозамещение негативно отразилось на доходах потребителей, поскольку отсутствие конкуренции позволяет отечественным производителям увеличивать цену на свою продукцию. Этот эффект отчетливо проявился после запрета на импорт овощей из Турции. Так, в торговой сети «Дикси» в 2016 году доля российских огурцов на полках достигла 89%, а томатов — 73%. «Вы наверняка ощутили, насколько выросла розничная цена на огурцы и томаты. Однако финансовые показатели овощеводов, особенно тепличных хозяйств, заметно улучшились. Это видно, например, по тому, как развивается Агрофирма «Выборжец» - один из наших крупнейших клиентов в Ленинградской области», — отмечает В. Наймарк.
Закрытый грунт – лидер инвестиций
Действительно, после введения запрета на импорт овощей из ЕС, и особенно из Турции, овощеводство в закрытом грунте стало одним из самых привлекательных направлений инвестиций в сельское хозяйство. Только в 2016 году в строительство и модернизацию теплиц было вложено свыше 33 млрд руб, при этом производство овощей закрытого грунта за последние четыре года увеличилось на 52%, а импорт сократился на 41%, — свидетельствуют данные Национального союза производителей плодов и овощей.
Представители АПК, которых поддерживают чиновники Минсельхоза, считают, что запрет на импорт овощей из Турции следует продлить как минимум до 2020 года, и за это время ежегодное производство овощей в закрытом грунте достигнет 1 млн тонн против 875 тыс. в 2016 году (639 тысяч - в 2015 г.). Дело в том, что Турция поставляла в Россию примерно 50% всех томатов и около 20% огурцов. «Если запрет на ввоз овощей из Турции продлится до 2020 года, то производство томатов в стране может ежегодно расти на 17−20%», — отметил один из экспертов.
Представители АПК считают, что запрет на импорт овощей из Турции следует продлить как минимум до 2020 года, и за это время ежегодное производство овощей в закрытом грунте достигнет 1 млн тонн против 875 тыс. в 2016 году.
Государство подставило плечо
Несмотря, на обилие рисков, сельское хозяйство становится привлекательной сферой для инвестиций, хотя рентабельность в разных сегментах может значительно отличаться. «Средняя рентабельность всех производственных направлений нашей компании составляет около 15%. Исключением пока является молочная ферма, она долгое время существовала на грани рентабельности. Именно поэтому мы приняли решение о реконструкции фермы, которую закончили пару месяцев назад, что позволит нам снизить себестоимость. Это серьезные и долгоокупаемые вложения, но отказаться от молочной фермы мы не можем, так как для нас очень важно качество сырья», — отмечает генеральный директор ГК «Лосево» Эльдар Беглов.
Помимо молочного и мясного животноводства, «Лосево» развивает производство овощей, рассказал Э. Беглов: «Мы продолжаем работать с уже существующими сезонными теплицами. В этом году мы пересмотрели сорта томатов и огурцов, а также запустили несколько видов салатов. Мы не отказываемся от открытого грунта, но приоритетными сейчас являются другие направления».
В планах компании - строительство сыроварни производительностью 4 т/сутки. В отличие от действующих мощностей (где выпускаются мягкие и полутвердые сыры), на новом производстве планируется начать выпуск твердых сыров, дефицит которых стал особенно заметен после введения контрсанкций. «Сейчас мы ведем переговоры с несколькими банками для получения заемных средств под проект», — пояснил Э. Беглов. И «Лосево» — далеко не единственная агропромышленная компания Ленобласти, которая модернизирует производственные мощности. «Наши клиенты используют свое улучшившееся финансовое положение для модернизации и технического перевооружения», — отмечает Владимир Наймарк.
Развитию производства способствуют дотации сельскому хозяйству, которые заложены в федеральный и региональный бюджеты. Некоторые проекты, особенно в регионах рискованного земледелия, к которым относится Ленобласть, оказались бы без господдержки нерентабельны. По оценкам экспертов, тепличные хозяйства тратят на оплату процентов по кредитам до 45% выручки, поэтому без субсидирования кредитов отрасль вряд ли смогла бы развиваться.
В числе мер поддержки — 20% возмещения капитальных затрат, компенсация лизинговых платежей или аванса, льготное финансирование и софинансирование проектов, а также прямые государственные инвестиции в развитие инфраструктуры. В прошлом году на поддержку сельскохозяйственного производства Ленобласти были направлены средства в объеме 4,72 млрд руб., в том числе из федерального бюджета — 1,63 млрд руб. и из областного бюджета почти вдвое больше — 3,1 млрд руб.
«В рамках государственной программы «Развитие сельского хозяйства Ленобласти» мы получаем субсидии из областного бюджета и поступившие в порядке софинансирования средства федерального бюджета. В этом году мы подали заявку на возмещение капитальных затрат по реконструкции фермы. Получение этих средств существенно помогло бы нам в дальнейшем развитии», — рассказывает Беглов.
Много ошибок, много кредитов
В ряде направлений АПК концентрация производства достигла такого уровня, что приток новых игроков практически исключен. Например, в производстве яиц Ленобласть вышла на первое место в России, а объем производства мяса птицы значительно превышает потребности региона. «Если и стоит конкурировать с крупными птицефабриками, то только в нише премиальных фермерских продуктов, — уверен Эльдар Беглов. — Мы, например, разработали птицеводческий проект, но реализовывать его в ближайшее время не планируем».
В области тепличного овощеводства конкуренция также достигла нового уровня, при котором далеко не каждый инвестор может достичь успеха – как рассказывает финансовый директор Агрофирмы «Выборжец» Павел Петров, целый ряд инвестпроектов потерпели крах. Выйти на запланированный в бизнес-плане уровень урожайности возможно только при соблюдении строгих норм технологического процесса, для чего необходим высококвалифицированный персонал. Возможно, причиной продажи бизнеса тепличного комплекса «Круглый год» (компания занимала второе место в Ленобласти по сбору тепличных овощей, уступая только «Выборжцу») стали ошибки менеджмента. Недоделки подрядчика негативно сказались на эффективности бизнеса, комплексу не хватало мощностей зимой, а в жаркую погоду расходовалось больше газа, чем требовалось по технологии.
Другой причиной могла стать высокая кредитная нагрузка «Круглого года», с которой компания перестала справляться, — отмечают эксперты. «Закредитованность компаний — это серьезный риск для бизнеса, особенно если кредиторами являются сразу несколько структур. В таких условиях единственный кредитор может обрушить финансовое положение сельхозкомпании», — объясняет Владимир Наймарк. По мнению эксперта, укрупнение аграрных хозяйств и их объединение в большие холдинговые структуры — это объективная реальность: «Малые хозяйства не выдерживают конкуренции с крупными структурами. Кроме того, государству проще иметь дело с агрохолдингами и в части сбора налогов, и в соблюдении норм ветеринарного контроля».
Что угрожает аграрному сектору?
Как объяснили РБК+ игроки рынка, в нынешних условиях наибольшие риски для бизнеса уже не связаны с возможной отменой контрсанкций или даже с уменьшением господдержки. Наиболее серьезный риск для бизнеса — это продолжающееся падение спроса на продовольственные товары.
«В период экономического кризиса все чаще главным фактором покупки становится цена, а не состав продукта», — сетует Эльдар Беглов. В условиях падения доходов покупатель вынужден выбирать сырный продукт, изготовленный на пальмовом масле, и молочные суррогаты вместо натурального молока. Остановить эту тенденцию способен лишь рост всей экономики страны, а не только ее агарного сектора.
