Аналитики называют Cloud native одним из самых влиятельных трендов всепроникающей облачности на ближайшие годы. Cloud-native — это подход к разработке программного обеспечения, оптимизированный для облачных вычислений. Он предполагает создание микросервисов, которые могут быть легко развернуты и обновлены, используя преимущества облачной среды. Этот подход позволяет компаниям быстрее выводить продукты на рынок, реагируя на меняющиеся потребности бизнеса с помощью гибких и масштабируемых приложений. О том, как развивается технология в нашей стране — в интервью РБК+ Петербург рассказал Александр Титов, управляющий партнер компании «Флант».
Глобальный подход
— Облачными технологиями никого сейчас не удивишь — буквально каждый из нас пользуется чем-то облачным. Почему же аналитики и эксперты все еще говорят о том, что облака могут стать драйверами бизнес-инноваций?
— Потенциал Cloud native, действительно, колоссален, потому что речь идет не об использовании программного обеспечения в виде облака, а о том, что любые программные системы могут быть программно определяемыми, как облако. Проще говоря, когда мы связываемся по облачной ВКС с клиентами, нам все равно, пятеро их или 5 тысяч — это поменяло наше отношение к взаимодействию с аудиторией, мы избавились от множества ограничений. Т.е. речь идет о том, что Cloud native дает возможность гибко пересобирать бизнес-процессы, которые сейчас выстроены в организациях. И, скажем честно, бизнес этот тренд еще пока не настиг: нужна технологическая и бизнес-зрелость. Да и сам термин достаточно новый — ему лет 10 с небольшим, причем поначалу он означал, что какое-либо ПО готово к запуску в облаке, но постепенно понимание расширилось. Сейчас термин знаком всем специалистам, правда, до сих пор мало кто умеет реально работать с Cloud native.
— Т.е. это рынок без конкуренции?
— Не совсем так. С середины прошлого десятилетия существует глобальная организация Cloud Native Computing Foundation (CNCF) — проект для продвижения технологии и координации ее развития, т.е. некий мировой технологический регулятор. В эту организацию входит огромное количество компаний из разных стран — в том числе, из России. Наша компания также сотрудничает с CNCF. И спектр сфер деятельности этих компаний очень широк — от разработки софта до управления оборудованием в дата-центрах. Т.е. речь идет о тех, кто работает в сегменте технологий, которые создаются, чтобы сделать разработку софта более гибкой. И все эти компании пусть и с разной степенью активности, но участвуют в проектах, которые организуются при поддержке CNCF. Плюс в мероприятиях участвуют и те, кто не является членом организации. Мы, к примеру, с коллегами планируем провести одно из мероприятий Kubernetes Community Days в России в ближайшее время и надеемся на большую аудиторию. Таким образом, речь не идет о новом и совершенно пустом рынке, да и наша страна по-прежнему имеет доступ к наиболее подвинутым проектам и технологиям.
Речь не идет о новом и совершенно пустом рынке, да и наша страна по-прежнему имеет доступ к наиболее подвинутым проектам и технологиям
— Что вам дает участие в работе подобной организации?
— Это дает знания о том, что происходит внутри технологического сообщества, как развивается сама технология, какие проекты реализуются. При этом мы сами можем внести вклад в эти проекты и повлиять на развитие и стандартизацию технологии, как и любой мировой технологический гигант. Т.е. речь о расширении опыта, компетенций и других важных моментах. Один из предложенных нами проектов сейчас развивается силами международного сообщества — это и полезно, и приятно. Однако в России подобной организации нет, хотя ее появление было бы полезно.
— Что мешает создать такую организацию и здесь, если в стране есть те, кто это направление двигает?
— Сейчас у нас на этом рынке больше конкуренции, противостояния, чем объединения для экспансии — а именно консолидация усилий могла бы принести пользу. Но ситуация такова, что сейчас экспансия в принципе мало возможна. К тому же для создания такого института игроки должны достичь определенного уровня зрелости — с этим тоже не все гладко. Недавно был на конференции, где два банка и ретейлер представили очень похожие проекты. И сразу возник вопрос, зачем каждый из них тратил на разработку одного и того же собственные ресурсы, если можно решить задачу общими усилиями. Причина — именно в отсутствии подобного института.
Игроки должны достичь определенного уровня зрелости — с этим тоже не все гладко. Недавно был на конференции, где два банка и ретейлер представили очень похожие проекты. И сразу возник вопрос, зачем каждый из них тратил на разработку одного и того же собственные ресурсы, если можно решить задачу общими усилиями. Причина — именно в отсутствии подобного института.
Баланс скорости и стоимости
— Вернемся собственно к Cloud native. Какова польза для бизнеса от этой технологии?
— Начну с примера. Некоторое время назад на американский рынок вышла CRM-система, которая произвела там фурор и начала быстро распространяться по миру, вытесняя конкурентов. Причина ее популярности была в крайне быстрой адаптации под потребности и процессы организации за счет Cloud native. Именно скорость адаптации — одно из больших преимуществ технологии, ведь для бизнеса скорость реакции прямо пропорциональна получаемым прибылям. Если какой-то функционал будет создаваться не месяцы, а дни, бизнес получит от этого прямую выгоду. Кроме того, технология позволяет максимально эффективно использовать инфраструктуру обработки данных, без чего, к примеру, data-driven подход [подход, при котором данные используют для принятия решений на каждом из этапов развития продукта – ред.] реализовать будет сложно или даже невозможно. При этом работа с ресурсами (вычислительными мощностями и пр.) производится не человеком, а алгоритмом, то есть используются различные программно-определяемые системы — это позволяет снижать косты. Если говорить общо, то Cloud native позволяет найти баланс между скоростью и стоимостью.
Именно скорость адаптации — одно из больших преимуществ технологии, ведь для бизнеса скорость реакции прямо пропорциональна получаемым прибылям
— Звучит хорошо, а бизнес-потребители знают про это?
— Есть бизнес, который еще пока не знает, но есть и те, кто активно пользуется.
— Это зависит от отрасли?
— Наиболее высоко проникновение Cloud native в банковской сфере — там и data-driven подходы наиболее распространены. На банковский бизнес очень хорошо ложится сама идея, потому что это огромное количество цифр, которые надо собирать, анализировать, к тому же банки прекрасно понимают, как за счет быстрого создания функционала делать деньги. Но даже в этой отрасли есть некоторая неравномерность: лидеры рынка к этой технологии шли каждый своим путем, но быстро, а остальные опирались на их опыт, в чем-то копируя.
Хуже всего с Cloud native, к сожалению, в промышленности. Но здесь зачастую и уровень цифровизации в принципе оставляет желать лучшего. Для завода, где руководство привыкло считать деньги в тесной связи с выпускаемой продукцией, идея получения прибылей за счет быстрого создания софта пока недостаточно близка — она означает почти полную перестройку привычных процессов. Ведь в сущности, надо будет создавать неких кибернетических помощников, компьютеризировать станок. Все это звучит красиво, но это очень и очень дорогие инвестиционные проекты, на которые готовы пойти далеко не все владельцы промышленных предприятий.
В поиске отраслевых решений
— Решить проблемы для промышленности как-то можно?
— Наверное, целесообразно находить профиты для каждой отдельной сферы — например, для металлургии, для добычи алмазов, нефтегазовых предприятий и так далее. У них свои боли и свои задачи, поэтому и искать подход к ним придется весьма сегментированно. И ориентироваться надо на опыт лидеров рынка, которые уже идут этим путем — среди наших клиентов есть промышленные компании. Например, в компании «Газпромнефть» был реализован проект «Эластичная инфраструктура», которая позволяет существенно сократить время развертывания ресурсов для разработки. В металлургии есть хороший пример ЕВРАЗа.
— А если посмотреть в целом, то Россия в области Cloud native отстает от стран-лидеров?
— Во всех странах ситуация неравномерно распределена по отраслям и сферам бизнеса. Так что сравнивать практически невозможно. Есть компании, отличающиеся выдающейся инновационностью — за ними тяжело угнаться. Например, SpaceX за счет компьютерного моделирования, огромного количества датчиков на запускаемых ракетах в сочетании с множеством технологических инноваций, в числе которых и Cloud native, добивается впечатляющих результатов увеличения скорости доработки двигателей и прочей продукции. Схожим путем идут и многие китайские компании. Но в среднем ситуация везде одинакова.
— Что может стать драйвером повышения зрелости в этой сфере?
— Этот драйвер уже есть — это отказ от старых технологий, пусть и во многом вынужденный. Прелесть текущего момента в том, что старые технологии можно переделывать на новом технологическом стеке. 100 лет назад, когда паровые двигатели меняли на электрические, на заводе обычно стоял один паровой двигатель, от которого тянулись к станкам ременные передачи. И когда этот двигатель меняли, то электрический также ставили в центре цеха — и также соединяли со станками. Получали ли максимум эффективности от этой трансформации? Нет, конечно — она пришла потом с принципиальной заменой архитектуры. И с Cloud native схожая история. Заменять существующую технологию не всегда целесообразно. А если мы переходим на новый технологический уклад, как сейчас и происходит, можно получить от технологии все возможные профиты.
Кроме того, сейчас есть еще один важный драйвер — интернетизация и цифровизация множества отраслей и жизни людей. Так вот все госуслуги, цифровые сервисы бизнеса уже строят на базе Cloud native. И самое главное, что с точки зрения перехода на российское ПО мы не догоняем, а можем обгонять других, разрабатывая решения уже на новом стеке технологий. Так что у нас сейчас очень благоприятная ситуация.
Прелесть текущего момента в том, что старые технологии можно переделывать на новом технологическом стеке
— Каковы перспективы Cloud native?
— Я считаю, что в любой вещи в физическом мире должен появиться встроенный компьютер, который будет вспомогательную функцию выполнять — как появление электричества привело к тому, что сейчас оно есть у каждого в доме. Естественно, это тесным образом будет связано с интеллектуальными системами управления, а постепенно — и с ИИ, который будет работать как некая нервная система всей инфраструктуры. И вот эту конструкцию выстроить без Cloud native просто невозможно, так что развитие продолжится. А следовательно, нас ждет процесс стандартизации технологии — он часто болезненный, но все равно необходимый. Соответственно, нам потребуются специалисты в этой области — их пока практически нет, надо уже сегодня думать о том, как их готовить в достаточном количестве. ИИ, конечно, нам поможет, но люди все равно нужны.
Есть ключевой момент, который, на мой взгляд, нужно учитывать организациям, которые только изучают возможности применения этой технологии. Cloud native — это не просто очередная технологическая новация. Это фундаментальная перестройка всех ИТ-процессов в компании, которая в итоге дает огромный выигрыш с точки зрения гибкости, масштабируемости, быстроты внедрения инноваций, улучшения клиентского опыта, усиления конкурентных преимуществ.
Конечно, это требует определенных (и весьма значительных) усилий. Необходимо будет изменить бизнес-процессы, архитектуру систем и приложений, возможно, даже корпоративную культуру. Однако разрыв между компаниями, использующими Cloud native-подход и теми, кто задержался в прежней ИТ-парадигме, будет увеличиваться настолько, что скоро его просто нельзя будет игнорировать. Другими словами, стратегия Cloud native — это прямой путь к устойчивому развитию бизнеса в цифровую эпоху.
