Отрасль камнеобработки пострадала от нынешнего кризиса меньше, чем многие другие. Спасло попадание в список предприятий непрерывного цикла, и в апреле-мае компании не останавливали производство и продажи. Однако и этот рынок ощутил падение потребительского спроса, окончательные последствия которого можно будет подсчитать лишь через год. О том, как пережить кризис с наименьшими потерями, за счет чего будет развиваться камнеобработка и чем коронакризис отличается от потрясений 90-х годов — в интервью РБК+ рассказала генеральный директор камнеобрабатывающей компании «НЭНСИ» Елена Рожнова.
— Повлиял ли кризис на ваши стратегические планы?
— В 90-е, в самый тяжелый кризис, к нам приехал известный камнеообработчик из Голландии — господин Фейкен [директор компании по поставкам натурального камня Natuursteen Holland-ред.]. Это человек, которого я считаю своим учителем. В России тогда было полное ощущение, что не просто бизнес закончился, страна закончилась. Мы обсуждали, как быстро восстановится спрос: я считала, что это вряд ли произойдет, но он сказал, что люди никогда не откажутся от того, к чему привыкли, они вернутся. И оказался прав — спрос восстановился очень быстро. Тогда стало понятно, что главное — двигаться вперед и делать все, чтобы коллектив чувствовал, что никакой трагедии не произошло, вкладывать энергию. С тех пор мы развиваемся, но не делаем больших шагов. Мы всегда идем в темпе, который можем себе позволить, не прибегая к кредитам и внешним заимствованиям. Кредиты дают возможность сделать большой рывок, но это всегда очень зыбкая почва, особенно в такой нестабильной обстановке, как у нас.
— Как текущий кризис отразился на рынке и на деятельности вашей компании?
— Для нас огромным плюсом явилось то, что мы работали все это время, поскольку относимся к строительной отрасли и к непрерывному циклу поставки материалов. Но и сам кризис мы тоже ощутили — обороты упали на 30-40%. В основном это произошло за счет снижения спроса со стороны частных клиентов, ведь большая часть камня у нас продается на кухонные столешницы и другие предметы интерьера через мебельные салоны, которые как раз закрыли. Но есть и хорошее в таких показателях: когда стало понятно, что страна входит в самоизоляцию, мы ожидали еще большего падения спроса. Окончательно подводить итоги пока рано, мы в середине процесса: в апреле мы делали заказы, принятые в феврале-марте, а вот отсутствие текущих заказов, скажется в ближайшие 2-3 месяца.
— То есть падение может быть значительнее по итогам года?
— Снижение оборотов на 40% — это только за счет падения спроса со стороны физлиц. Но мы работаем и с корпоративными заказчиками, а это длинные контракты. Если они уже запланированы, объект строится, то мы поставим продукцию, как обещали. А вот эффект упущенной выгоды — те контракты, которые мы не заключили в этот период, можно будет оценить только через год.
— Были ли задержки поставок материалов на ваше производство в связи с ограничениями и закрытием границ?
— С этим проблем не было — ни по российским поставкам, ни с импортом. Для товаров границы открыты, таможни работают и наши порты работают. Была месячная задержка, когда закрылись карьеры в Италии, Индии и Испании, но они быстро нагнали отставание от графика. Сейчас все заинтересованы в том, чтобы бизнес не останавливался. Я бы даже сказала, что доставка и очистка таможенных грузов происходит быстрее, чем раньше. Так что сейчас мы можем обеспечить проект любой сложности. Но основная проблема не купить, а продать — был бы проект, а камень на него у нас есть.
— Что нового принес кризис в деятельность вашей компании? Какие маркетинговые инструменты оказались эффективными в такой ситуации?
— В общении с корпоративными клиентами мало что изменилось. В этом сегменте личных встреч почти не было: вопросы решаются с помощью электронной почты, мессенджеров и телефона. А вот для привлечения частных клиентов мы стали гораздо активнее использовать соцсети: Facebook, Instagram. Выкладываем стильные проекты наших архитекторов, ведь у нас премиальный продукт и чтобы его продать, нужно вызвать эмоцию, желание им обладать.
Мы также создали новый инструмент общения с клиентами — онлайн-склад на сайте компании. Конечно, для многих бизнесов это обычная вещь: посмотрел в онлайн каталоге, выбрал, заказал, получил. Но у нас уникальный продукт, мы его сами не производим, мы работаем с тем, что дает природа. Поэтому каждую каменную плиту мы отфотографировали и внесли в программу на сайте. Камень можно детально рассмотреть: все прожилки, оттенки; посмотреть размеры, прочитать описание и быть уверенным, что именно эту каменную плиту можно будет приобрести, связавшись с менеджером и сделав заказ. Это очень сильно нас продвинуло.
— Вы планируете в этом году вводить новые производственные объекты?
— Да, конечно. В начале года мы приступили к строительству нового производственного цеха, сейчас он практически готов, в июне запускаем. Останавливаться вообще никогда нельзя, а в кризис тем более. Цифры совершенно четко показывают, что как только ты останавливаешься, останавливаются продажи, расходы растут, и вот ты уже не способен выполнять свои обязательства. Поэтому нужно идти вперед. Генри Форд говорил во время Великой депрессии: «Делай что должен, и будь, что будет». Мы так и идем с этой уже проверенной философией, и надеемся, что она будет работать и дальше.
— Планируете ли осваивать новые рынки, новые ниши?
— Мы постоянно мониторим рынок и нацелены на те сегменты, которые принадлежат сегодня другим материалам, занимаем освободившиеся ниши. Например, придумано множество заменителей камня — керамика, керамогранит. Но это все временное, а натуральные камень, дерево, стекло — это вечные вещи, которые всегда будут востребованы, они обладают невероятной энергетикой.
— Рассматриваете ли для себя в будущем работу с госзаказчиками?
— Мы никогда не работали с госзаказом, там всегда много политики, большие объемы, низкие прибыли и высокие риски. У нас же материал, с которым трудно рисковать: мы работаем с природным камнем, и при больших отгрузках прогнозировать какой будет плита на 31 контейнере сложно. Но жизнь меняется, и если сейчас представится возможность поучаствовать в интересном контракте, мы ее не отметем. Но в нашем сегменте таких проектов немного, в основном это станции метро. Еще реставрация, но в последние годы крупных проектов в Петербурге и не было.
— Нынешний кризис многие сравнивают с кризисами 90-х. На Ваш взгляд, эти ситуации действительно похожи?
— Я бы не сравнивала кризис 2020-го с кризисами 90-х. В 90-е страна проходила другой этап, и мир был другой. Сильный, развитый мир вокруг нас, а мы в состоянии неподнятой целины. Тогда шел передел собственности, захват диких территорий, все очень быстро развивалось, росло в разы. При этом мало кто что умел, делали больше на энтузиазме. Надежды были другие, эмоции сильные, энергия молодости. А сейчас период еще не старости, но зрелости, среднего возраста, рассудительности, когда сидишь и думаешь — то ли сделать, то ли нет. Мир стал более холодным, расчетливым, бездушным. Вдумайтесь, во всем мире в последние годы не было ни одной растущей экономики. Такого не было никогда! Это затишье пред бурей, такое желеобразное состояние. Куда-то это должно было двинуться. И произошла очень странная ситуация, но она показывает, что и земля от нас устала, и что люди перестали ценить многие вещи. Сейчас не экономический кризис, как было в 90-е, а скорее гуманитарный. Происходит переоценка ценностей, и это может дать интересные плоды.
