В последние годы в России растет (а после выступления президента на прошлогоднем Петербургском экономическом форуме — растет лавинообразно) число публичных встреч для обсуждения планов прыжка из сумбурного технологического сегодня в светлое инновационное завтра. Дискуссии эти можно очень грубо разделить на две части: первую, казенную, и вторую, сугубо профессиональную. Профессиональные встречи никогда не прекращались и не прекратятся, поскольку никогда не переведутся люди, которым на самом деле интересно открывать и внедрять новое. Казенные встречи не переводятся тоже, но оценить, зачем и с каким результатом они проводятся, сложнее.
Виагра для экономики
Как известно, в какой-то момент (у каждого он свой) физические возможности человека сокращаются. На этот случай изобретены разного рода средства, например — виагра и другие препараты похожего действия, поддерживающие мужскую силу в те моменты, когда она оказывается на исходе.
Сырьевая российская экономика переживает не лучшие времена, во всяком случае, денег она приносит существенно меньше, чем раньше и чем нужно государству и обществу. На этом-то фоне и возникает культ инновационного чуда — то есть поиск своего рода экономической виагры. Но, как опять же известно, у виагры есть один страшный недостаток — она срабатывает в случае, если у пациента есть желание. А если желания нет, прием дорогостоящей таблетки заветного эффекта, увы, не даст.
Картинки с выставок
Яркий тому пример — бесчисленные форумы, конференции, воркшопы, панельные дискуссии, форсайты и т.д. и т.п., посвященные инновациям. Мысленно пробежим по бескрайним просторам выставочной Руси — думается, что с учетом наших часовых поясов разговор об инновациях не прерывается у нас ни на минуту.
Типичная картина: мегаполис, местный выставочный центр. Конечно, в расписании таких центров полно ивентов классического, древнерусского обаяния — специализированная ярмарка «За шубой!» или выставка товаров для сада и огорода «Здравствуй, лето!». Но без труда находим и то, что нас интересует — какой-нибудь «V региональный форум технологий и инноваций» или «IX окружную конференцию по трансферу пятого технологического уклада». Обратите внимание на два момента — цифры все не круглые, организаторы — местные власти. Угадывается щедрое финансирование, конечно, тоже казенное.
Мысленно пробежим по бескрайним просторам выставочной Руси — думается, что с учетом наших часовых поясов разговор об инновациях не прерывается у нас ни на минуту.
Типология румянцев
Типичный стенд: скромный логотип славного в эпоху предыдущей холодной войны КБ или НИИ, ярко освещена какая-то прекрасная «железка» — собственно, объект продвижения или продажи. Рядом сидят бодрые старики, настолько румяные, что невольно задумаешься — с чего бы им так разрумяниться? не прихватили ли они чего-нибудь «с собой»? (спойлер: конечно, прихватили, коньяк из выставочного буфета им не по карману). А бодрость — думается, так бодрились евреи, когда во время блужданий по пустыне им мерещилась Земля обетованная. Минимум четверть века все эти прекрасные «железки» (а значит, и их создатели) были никому не нужны — и вот, они снова в строю…
Но идем дальше. Следующая «железка». Рядом с ней цветущий, скрыто-трезвый человек среднего возраста в хорошем пиджаке, румяный органически — это, скорее всего, торговый представитель международного концерна, который, как и его предшественники и сто, и двести, и четыреста лет назад, приехал в далекую Россию продавать продукт европейского изобретательского гения. Минуем хипстерский стенд — тут румянец скорее лихорадочный, ведь люди изобрели новый «убер» или «букинг», их ждут миллиарды… На следующем стенде никакой «железки» может и не быть, зато в избытке логотипы и молодые лица, румяные румянцем молодости. Они улыбчивы, прекрасны, витальны... Это, как правило, служащие, представляющие на инженерной сцене какой-нибудь регион РФ, который зарабатывает (в глазах высшего начальства) имидж региона инновационного. Стоит ли говорить, что к инновациям, к поиску нового знания они не имеют никакого отношения?
Русские сказки
Та же выставка-ярмарка, но уже на уровне слов, разыгрывается и в конференц-залах, прилегающих к выставочным. Зал человек на двести. На сцене бойкий модератор из местных телеведущих, профильный «инновационный» вице-губернатор, главы комитетов. Иногда, для придания мероприятию международного аромата, рядом сажают потенциального инвестора из Индии или какой-нибудь страны Карибского бассейна. В зале — прагматики с действующих предприятий, те же румяные старики-инноваторы, ну и массовка из студентов, которых подвезли, чтобы не было пусто.
Жанр такой конференции уникально-российский — это смесь отчетной партконференции, встречи с интересным человеком и средневековой процедуры лечения золотухи наложением рук. После примерно часа общих слов, попыток, под видом выступления, договориться об аудиенции с малодоступным начальством и т.д. наступает катарсис. Первое лицо строго спрашивает у подчиненных — а что уже сделано? У тех — плавали, знаем — конечно, находится чем ответить. Каков, Иван Иванович, процент импортозамещения у тебя в региональном ЖКХ? 95 процентов! Про эту цифру (как и про нумерацию конференций) хочется по-пушкински сказать — «что за прелесть эти сказки! Каждая есть поэма!» В ней — и ночи без сна, и непрерывная борьба за внедрение новинок технического прогресса, и технологический патриотизм, и смиренное признание отдельных недоработок, и (пять-то процентов еще не импортзамещено! ) заявка на дополнительное финансирование…
Каков, Иван Иванович, процент импортозамещения у тебя в региональном ЖКХ? 95 процентов! Про эту цифру хочется по-пушкински сказать — «что за прелесть эти сказки!»
Капельки меда
Как обещали, обсудим и вторую группу. Российская земля не оскудевает талантами, а инноваторство в XXI веке не худший из социальных лифтов. «Эменесы» 1980-х, «брокеры» 1990-х, «офисный планктон» нулевых — они вырастили детей и придумали для них будущее. Конкурс в хорошую среднюю школу, а потом на продвинутые факультеты приличных вузов всегда был, что называется, на уровне. Спорт, балет, программирование — вот только некоторые универсальные языки, которым стремятся обучить современного подростка родители, хлебнувшие лиха и в советское время, и в то, что наступило после него.
Конечно, многие желают своим детям успехов на поприще государственного управления и работы у естественных монополистов — но это, прямо скажем, от недостатка фантазии и короткого горизонта планирования. Те, у кого есть фантазия и, главное, информация–отдают отпрысков на воспитание тем самым румяным ветеранам, что тихонько пьют коньяк из фляжки. Бюрократическая «виагра» старикам не нужна — ну, разве самую малость, для подъема духа. Им нужна смена, им нужны просвещенные внуки. И сейчас они эту смену обретают. Ну, а дальше? А дальше, видимо, — те самые румяные мужчины из Европы и Америки, которые не только продают русским свои станки, но готовы позаимствовать лучшее, что у нас есть — способных, азартных, живых молодых людей. А мы останемся жить с болтунами.