Технологическая революция, давая шанс одним отраслям, углубляет кризис в других. В области дизайна основная ценность создается уже не разработчиками изделий, а производителями материалов, из которых они выпускаются. В случае одежды ткани приобретают способность светиться, мерцать, менять цвет и форму — в общем, обеспечивают такие художественные эффекты, что на их фоне меркнут любые эксперименты с кроем пиджака или платья. Рост российской индустрии моды всегда был ограничен слабостью местного текстильного производства — сейчас этот минус становится критическим.
В Петербурге работают десятки мастеров-дизайнеров, известных и в России, и за ее пределами, — это делает актуальным вопрос о формировании в городе сильной фэшн-отрасли. Однако пока такой индустрии у нас нет, хотя в качестве художников-концептуалистов петербургские дизайнеры конкурентоспособны на мировом рынке, рассказали участники дискуссии в клубе Winner, организованной РБК.
Почти что модная столица
«Санкт- Петербург — единственный город в стране, который мог бы стать интеллектуальной столицей российской моды, — утверждает председатель наблюдательного совета петербургского Синдиката моды и художественный руководитель St. Petersburg Fashion Week Никита Кондрушенко. — Больше нигде нет такой концентрации вузов и дизайнеров, нет столь четко прочитываемого генерального стиля». Однако ни в Петербурге, ни в России не существует индустрии моды, сожалеет он: «Дизайн есть, местная локальная мода есть, но на мировой карте глобальной моды России практически не существует; там индустрия, а у нас — формат ателье».
Почему создатели фэшн-ателье не переходят в следующую, индустриальную, весовую категорию? Прежде всего, как сообщили «РБК Петербург» сами дизайнеры, большинство из них не любит и не умеет заниматься бизнесом.
«Хотя мы все любим деньги, для нас самое главное — свобода нашей творческой мысли», — объясняет Татьяна Котегова, основатель модного дома Tanya Kotegova. «Как только ты говоришь себе, что дизайн — это бизнес, то сразу начинается невроз, — соглашается основатель бренда одежды Kisselenko Лилия Киселенко. — Сразу начинаешь искать ткань за три доллара и думать о чистой прибыли. Ненавижу».
Нет потребителя в своем отечестве
Не менее серьезная причина — отсутствие сколько-нибудь массового спроса на продукцию российских дизайнеров у российских же потребителей. «У нас нет, как в Европе и Америке, сформированного потребительского рынка; нет потребительской лояльности к отечественному продукту. Мы можем настроить ангаров со швейным оборудованием и нашить горы одежды. Дальше что? Куда, кому? Закапывать, жечь?» — восклицает Кондрушенко.
Впрочем, спрос и лояльность, как показывает мировой опыт, явления рукотворные: сегодня нет, завтра есть. Дизайнеры приводят в пример Бельгию: как говорит директор модного дома Kisselenko Ирина Селюта, в конце 1980-х годов правительство этой страны выделило около 1 млрд евро в нынешних деньгах на продвижение и переоборудование бельгийских швейных фабрик. «500 миллионов, выделенные на оборудование, не особо помогли отрасли — азиатской конкуренции местные игроки не выдержали, — отметила она. — Но зато 500 миллионов, вложенные в пропаганду бельгийской моды в лице Биккембергса, Ван Нотена и других, принесли результаты и вернулись в казну. Сейчас бельгийских дизайнеров знает и покупает весь мир», — говорит эксперт.
Как подчеркнули участники разговора, пропаганда отечественных модных марок – не только вопрос денег.
Бельгийские представители исполнительной и представительной власти оделись в костюмы национальных дизайнеров, их примеру последовали бизнесмены, а затем и рядовые потребители. «Российские депутаты много говорят о патриотизме, но по факту продвигают индустрию моды Италии и Франции», — прозвучало на дискуссии.
Приведенный пример Бельгии показателен еще и тем, что развитие дизайнерского сегмента индустрии одежды оказалось достижимой целью, в отличие от задачи формирования конкурентоспособной массовой швейной индустрии. В дизайнерском сегменте важна интеллектуальная составляющая, в то время как в массовом — масштаб производства, обеспечивающий низкую себестоимость. А по этому параметру Юго-Восточная Азия заведомо обыгрывает всех.
Мода ждет помощи из космоса
У России и, в частности, Петербурга, как одного из главных в стране центров инженерных компетенций, есть шансы в тех экономических сегментах, где качество разработок важнее технологий поточного производства — этот тезис неоднократно постулировали собеседники РБК, представляющие самые разные отрасли. При таком взгляде на вещи фэшн-сегмент вполне перспективен для города — точно перспективнее, чем классическая легкая промышленность. Но для этого сегмента, как и для многих других, становятся критически важными компетенции в материаловедении. Нельзя сделать конкурентоспособный самолет из морально устаревших металлов — и нельзя сказать новое слово в моде, оперируя плохими тканями. Более того, в сегодняшней фэшн-индустрии материал, пожалуй, более важен, чем в авиастроении.
Как говорит Никита Кондрушенко, производители ткани были и остаются главными в мире моды: «Собственно, они когда-то сезонную моду и придумали. Никому, кроме производителей тканей, изначально мода была не нужна и неинтересна. Сезонность моды — это в первую очередь маркетинговый инструмент, повышающий сбыт тканей». Что принципиально изменилось — так это спектр возможностей, формируемый новыми текстильными технологиями.
«Механизмы развития моды заключены в технологиях производства ткани и материалов. На сегодня все специалисты сходятся во мнении, что это будет главным двигателем индустрии в ближайшие годы, — продолжает Кондрушенко. — На рынок выйдут материалы принципиально новых составов: ткани с изменяющейся температурой, цветом; ткани с капсулами духов, медицинских препаратов, чего угодно. Такие ткани уже существуют, но пока они стоят огромных денег». «Если мы не используем новейшие, в том числе космические, технологии, у России в этой отрасли не будет никаких шансов», — заключает эксперт.
Но космические технологии в России как раз существуют. Вопрос в том, заинтересуются ли инвесторы созданием в стране передовых текстильных производств (по мнению дизайнеров, такие производства стали бы очень востребованы) и сможет ли система образования готовить технологически подкованных специалистов фэшн-индустрии.
Как ранее отмечал председатель правления Фонда «ЦСР «Северо-Запад» Владимир Княгинин в интервью «РБК Петербург», «в международных школах дизайна от студентов требуют, чтобы они могли сами сконструировать материал и оригинально его применить». В российских вузах, по словам дизайнера Елены Бадмаевой, пока совсем другая повестка дня: укрупняясь, они сокращают объем курсов по специальности, оставляя в программах «голую теорию».
Без технологического обновления индустрия моды окажется в креативном и экономическом тупике. «Сколько ты рукавов к рубашке ни пришивай, рубашкой она от этого быть не перестанет, — говорит Никита Кондрушенко. — На этом поприще конкурентное преимущество получить очень сложно».
Сложные образы никого не интересуют
Я совсем не уверена, что петербургская мода существует, за исключением буквально нескольких успешных брендов. В Петербурге есть несколько дизайнеров, делающих "сложную моду", которая так захватывала людей несколько лет назад, но поскольку с тех пор она осталась на том же уровне, интерес к ней был потерян.
И в целом, спрос на нестандартное давно угас. Сейчас люди хотят совершенно другого - красоты, изысканности. Конечно, многие дизайнеры продолжают творить свои сложные образы, но это творчество мало кого интересует, ведь мода достаточно жестока - нужно всегда следовать времени, при этом, конечно, оставляя отпечатки своего индивидуального стиля. В случае, петербургских дизайнеров, авторский стиль сохранился, а мода ушла вперед. Соответственно, трудно воспринимать петербургский дизайн одежды как коммерческое явление – эти модные дома стали увековеченным арт-объектом.
Для успешных российских модных брендов одной из главных стратегий сейчас является выход на рынки СНГ и Европы. Среди тех, кто делает ставку на зарубежных покупателей, мы видим, например, широко известный бренд Ulyana Sergeenko, который акцентирует в своих изделиях национальный колорит и активно продвигает его, например, на Международной Неделе Моды в Париже. А ювелирный бренд Yana, наоборот, несет в себе космополитичную концепцию, и активно открывает бутики как в Казахстане, так и в Монако.