Последние полтора года оказались непростыми для ИТ-рынка: его лихорадило, настроения колебались от паники до безудержного оптимизма. Но к середине 2023 года ситуация стабилизировалась. О том, как за это время изменилась индустрия, смогла ли она найти ответы на вызовы времени и как в новых условиях развиваются технологии — в интервью РБК+ Петербург рассказал генеральный директор «Систематика Консалтинг» Вадим Злобин.
Время на переход
— За последние годы цифровая зрелость и госуправления, и бизнеса существенно выросла. Что ее стимулирует сейчас?
— Цифровизацию всегда двигает одно: она является источником конкурентных преимуществ. В первую очередь это — повышение эффективности в решении бизнес или административных задач. Все еще есть большой задел для того, чтобы средствами информатизации значительно увеличить эффективность деятельности как в бизнесе, так и в государственных органах власти. Этот процесс не будет замедляться. В сфере госуправления я бы выделил в качестве драйвера и позицию первых лиц последние 10-15 лет, которая стимулировала такое стремительное движение вперед.
— Но ведь последние полтора года для цифровизации были непростыми. Не оказались ли драйверы нивелированными?
— Мы столкнулись с тем, что многие иностранные поставщики ИТ-решений ушли с российского рынка. Это важно, ведь когда они приходили, то несли с собой не только технологии, но, если говорить о продуктах для решения тех или иных бизнес-задач, и лучшие практики управления, которые были зашиты в эти технологии. Однако уход вендоров не стал катастрофой, потому что люди, технологии, процессы и подходы остались здесь. Российскому рынку, конечно, понадобится какое-то время, чтобы перестроиться, привыкнуть к тому, что теперь придется решать проблемы самостоятельно и создавать собственные продукты, которые позволят двигать информатизацию вперед. Но это вряд ли станет предпосылкой для того, чтобы цифровизация у нас остановилась или даже замедлилась, скорее наоборот.
Страхи и цели
— Не становится ли по мере нарастания темпов цифровизации более заметным сдерживающим фактором сопротивление людей цифре? Показательный пример — отношение фанатских организаций к FanID.
— Мы в основном работаем в секторе b2b и b2g. Скажу, что иногда в этих сегментах можно встретить ситуации, когда при внедрении информационной системы рядовые пользователи сопротивляются. Они привыкли к другим методам и инструментам, но если у предприятия или организации есть понятная цель, ради которой все делается, то отказываться от нововведений руководство не будет. Соответственно, будут разработаны меры, которые не оставят сопротивляющимся пользователям возможности игнорировать новые инструменты.
Но если мы говорим о сегменте массовых пользователей, то здесь все сложнее. С общественным мнением, конечно, невозможно не считаться — тут нужно искать особые подходы для того, чтобы это внедрение не приносило дискомфорт на переходном этапе. Иначе сильно растут риски не добиться результатов.
— Вернемся к b2b и b2g-сегментам. В последнее время сильны опасения относительно того, что развитие технологий приведет к замене реальных людей цифровыми решениями. Насколько это оправданные страхи, на ваш взгляд?
— Часто оценить последствия развития той или иной технологии сложно, но в случае развития информационных технологий я оптимист. Например, в конце 90-х — начале 2000-х годов рынок уже сталкивался с такой ситуацией. Кроме повышения эффективности, одним из аргументов для внедрения СЭД [система электронного документооборота — ред.] или ERP [система управления предприятием — ред.] было снижение расхода бумаги. Но очень быстро выяснилось, что расход бумаги начинал расти, причем сильно. Информации стало столько, что даже то немногое, что нужно было распечатывать, значительно превышало по своим объемам все то, что раньше хранилось в архивах и папочках. Т.е. в этом плане автоматизация привела к обратным результатам.
И сейчас мы наблюдаем очень схожий процесс — только уже в отношении искусственного интеллекта и других технологий. Прогрессу не нужно препятствовать — им нужно управлять, так, чтобы процесс перехода на новую ступень был как можно более сглаженным. Если мы опасаемся возникновения социальной напряженности, а потеря работы большим количеством людей именно к ней и приведет, нужно организовать его так, чтобы люди могли переквалифицироваться, находить новую работу. А затем появится и новое поколение, для которого уже будут созданы рабочие места, требующие других навыков и уровня квалификации. Процесс технологического развития не остановить, и, на мой взгляд, отказываться от преимуществ, которые дают технологии, значит проиграть конкуренцию.
Процесс технологического развития не остановить, и, на мой взгляд, отказываться от преимуществ, которые дают технологии, значит проиграть конкуренцию.
Адаптация бизнеса
— В прошлом году даже те ИТ-компании, которые уже давно на рынке, испытали ощутимые сложности. Как это заставило измениться вашу компанию?
— Перемены на ИТ-рынке были серьезными, но связанные с ними сложности были в основном у тех компаний, которые работали с импортными продуктами, будь то поставки аппаратных средств или внедрение программного обеспечения, лицензии на которые закупаются за рубежом. Мы же изначально ориентировались на разработку собственного программного обеспечения, использование продуктов с открытым исходным кодом, поэтому сложностей не испытали. Скорее открылись какие-то новые ниши, в которых можно было бы применить свои силы. Мы сейчас активно этим аспектом занимаемся.
— О каких нишах идет речь?
— Это сегменты, где традиционно сильными были позиции западных программных продуктов. Например, системы управления предприятием (ERP), системы управления жизненным циклом изделий (PLM) и др. Процесс замещения не быстрый потому, что разработка программного обеспечения для автоматизации таких задач требует достаточно больших инвестиций и немаленьких сроков. Но он будет идти, деваться уже некуда.
— Наблюдался ли всплеск спроса на отечественные решения там, где они уже были представлены и новые разработки не требовались?
— Да, конечно. В разы увеличили выручку разработчики операционных систем, систем управления базами данных, средств безопасности, офисных пакетов и др. Что касается прикладных продуктов, решающих вопросы повышения эффективности бизнес-процессов, то рост был, но более умеренный. Как я уже говорил, после ухода с рынка западных продуктов, требуется время и инвестиции, чтобы разработать новые или придать необходимые свойства существующим. Их рост еще впереди. Там, где влияние проприетарных западных продуктов было минимальным, например в сфере автоматизации административных процессов органов государственной власти, влияние событий прошлого года не так ощущалось.
После ухода с рынка западных продуктов, требуется время и инвестиции, чтобы разработать новые или придать необходимые свойства существующим. Их рост еще впереди.
— Одно из изменений последнего времени — трансформация самого процесса разработки. Эксперты уверяют, что команды в софтверных компаниях стали более распределенными, изменился инструментарий в связи с уходом вендоров из страны. Как сейчас выстраивает работу команд ваша компания?
— Мы разрабатываем продукты и цифровые платформы, автоматизирующие процессы корпораций, федеральных и региональных органов власти. У нас есть свой подход к разработке, который мы выработали в связи со спецификой решений, и он не зависит от прихода или ухода вендоров. Ставка делается на композитные приложения и микросервисную архитектуру, когда информационные системы состоят из небольших, масштабируемых и переиспользуемых компонентов (микросервисов), хорошо решающих свои задачи и работающие как единое целое. Такие системы, с одной стороны, гибкие, позволяют адаптировать функционал систем, использовать повторно часть функционала для создания новых систем, легко масштабируются, могут разрабатываться разными командами или даже подрядчиками с лучшими практиками, а с другой, адаптированы к работе в облачной среде — это тоже один из трендов, который существует сейчас на рынке. Организации используют частные или публичные облака для того, чтобы можно было быстрее достигать результата от информатизации, успевать за управленческими изменениями.
— Как изменилась сама разработка?
— Если раньше мы работали большими линейными структурами, например, департаментами с однородными специалистами, то сейчас большее влияние приобрели так называемые кроссфункциональные команды. Они относительно небольшие по размеру, в них собраны разные специалисты, которые доводят до совершенства те самые микросервисы или элементы этих композитных приложений. У них просматриваемый результат работы, они опираются на лидера команды, поэтому достаточно хорошо контролируются, саморегулируются и требуют определенных подходов в управлении. Но подчеркну: это никак не связано с текущими событиями, а обусловлено переходом в облачные структуры и потребностью в гибких решениях.
— Есть мнение, что после ухода западных поставщиков с российского рынка доверие к концепции облачных сервисов подорвано. Это как-то сказывается на разработке?
— Крупный бизнес, а также органы государственной власти, всегда осторожно относились к передаче критических данных и приложений сторонним провайдерам. Но это не означает отказа от облаков в принципе — просто речь в этом случае идет о корпоративных облачных средах. Так что тренду, о котором я сказал выше, в этом плане ничего не угрожает.
Работа с кадрами
— Одна из проблем ИТ-рынка — нехватка кадров. В прошлом году она обострилась или наоборот?
— Рынок труда в нашей отрасли достаточно давно дефицитный. Что касается прошлого года, то некоторые специалисты уехали, но они не покинули компанию, работали с нами в удаленном режиме, как и в пандемию, сейчас часть из них вернулась. К тому же ряд специалистов западных компаний, ушедших из России, оказались на рынке труда, так что в целом можно сказать, что обострения кадровых проблем мы не испытали.
— Давайте посмотрим на кадровый вопрос с другой стороны. Вы входите в государственные комиссии по итоговой аттестации студентов и аспирантов. Насколько специалисты, которых сейчас выпускают вузы, соответствуют потребностям рынка?
— Во-первых, очень многое зависит от конкретных студентов. А во-вторых, сфера ИТ устроена так, что учиться надо всю жизнь, совершенствуя навыки, знания, адаптируя их под меняющиеся технологии. И если вуз готовит к этому, то это уже ценно. Хотя разрыв между тем, что дают вузы и что нужно бизнесу, безусловно, есть, но образовательные учреждения стараются его преодолеть. Уже тот факт, что в университетах берут в аттестационную комиссию специалистов не из образовательной среды, а из бизнеса, свидетельствует о фокусе вузов на решение этой проблемы.
Сфера ИТ устроена так, что учиться надо всю жизнь, совершенствуя навыки, знания, адаптируя их под меняющиеся технологии. И если вуз готовит к этому, то это уже ценно.
— Но ведь наличие человека от бизнеса в аттестационной комиссии не спасет ситуацию, если студента не готовили к решению бизнес-задач...
— Безусловно. Но у всех вузов есть KPI, по оценкам студентов делаются выводы о качестве преподавания, т.е. вуз реагирует на ситуацию, адаптируя образовательный процесс и вовлекая в него будущих работодателей. Действенной является практика запуска лабораторий при поддержке ИТ-компаний. Мы также проводим курсы, поскольку получаем возможность наиболее толковых студентов брать себе в штат.
— Каковы планы компании на среднесрочную перспективу? Можно ли в текущих условиях в принципе планировать дальше, чем на год?
— Инвестиции в разработку программного обеспечения делаются с учетом среднесрочных и долгосрочных перспектив — трудно вывести на рынок программный продукт и получить долю распространения на рынке за год, поэтому планирование идет на 2-3 года вперед. Что касается конкретных планов, то мы продолжим фокусироваться на потребностях внутреннего рынка с учетом образовавшихся ниш от ухода западных продуктов, трендов на переход приложений в облачные среды, на обеспечение их гибкости, на использование микросервисных технологий и искусственного интеллекта. Это наша долгосрочная стратегия, и она последовательно реализуется.
